Кабул – Нью-Йорк - страница 92



Когда в дверь позвонили туркмены, Игорь решил, что это Миронов успел уже обернуться с билетом. Для порядка он все же спросил, кто там…

– Балашовы здесь проживают? Игорь Балашов.

– Здесь. А что?

– Открой, мил человек. Мы с вокзала. Ваш друг Павел, наш родственник-знакомый, заехать попросил, гостинцы попросил передать. Хоть разбейся, сказал, а узбекскую дыню моему хорошему другу привези. Мы дыню передадим и дальше пойдем. Мы узбеки, в Москве проездом.

Игорь глянул в глазок. На него смотрела, ухмыляясь, добродушная физиономия. Вровень с ней находилась дыня.

Игорь вздохнул с облегчением. Значит, вместо эвакуации, посидят с Машей и Андреичем втроем за водкой и дыней. А потом вдвоем.

– Здравствуйте! – поклонился капитан Атаев и прошел в коридор. Он вручил Игорю дыню и замешкался.

– Спасибо, спасибо. Как там Павел?

Атаев почесал в затылке:

– Да. Большой человек. О вас как говорил… Но так не перескажешь. Это за чаем… Но вы занятой, что там с нами, проезжими…

Игорь понял, что обидел людей с Востока. Взял подарок в коридоре, не предложил с дороги чаю, а они из Ташкента перли… Специально приехали…

– Ай спасибо, ай спасибо! Ай, не зря говорят, москвичи – добрые на калачи.

Гость прошел за Балашовым и снял туфли. За ним протиснулся в узкий коридор второй. В ладони, как регбийный мяч, он тоже держал дыню. Игорь не знал, что узбеки бывают такие большие. За спиной Кулиева лейтенанта Бабаева он просто не заметил и обнаружил его присутствие только на кухне. Одного стула не хватило.

– Ай, ничего, мало вам хлопот. Мы с Назаром вдвоем усядемся. Или хозяйку ждем?

– Да я сам. Я сам. Сейчас. Чаю или водочки? А? С дороги? А хозяйка позже. Мы без нее. Вы рассказывайте, как наш человек в тельняшке? Он же в Афганистан – так мы волновались, – Игорь не мог сдержать иронии.

– А что волноваться? Незачем волноваться. В Ташкенте он задержался. Один знакомый, другой знакомый. У узбеков знаете как… Вы, уважаемый, дыньку дайте, я ее сам, по уму…

Узбеки в охотку жахнули водочки, за хозяина. В кухне обильно запахло сладостью и потом. Игорю стало хорошо. Вот ведь какие люди живут вдалеке. Теплые, спелые.

Нож у горла дохнул душистой дыней. Игорь не заметил, как оказался на стуле. Капитан Атаев стоял у него за спиной.

– Добрый хозяин, что смирная собака. Гостей слушает, сам молчит, – вкрадчиво, на ухо, шепнул капитан и рассмеялся. Игорь еще подумал, что узбеки от водки пошли шутковать, и отстранил чужую руку от шеи. Гурбан Кулиев приподнялся и через стол ткнул Балашова кулаком в зубы. Этого хватило для того, чтобы писатель податливо запрокинул голову. На зубах он ощутил языком крошку и кровь. Игорю стало очень страшно, но и гордо. В тайном жизненном теннисе он сравнялся с Логиновым по счету. Только бы Маша задержалась на службе. Только бы не прискакала раньше. Пусть хоть с немцем, пусть. Только подольше, молю тебя, Господи, молю что есть силы…

Прежде чем приступить к допросу, гости выпили еще водки и осмотрели холодильник.

– Это что? – спросил Атаев.

– Это алкоголь из яиц, – постарался доступнее объяснить суть яичного ликера Балашов, но в его словах комитетчики усмотрели обиду. Гурбан подошел к Игорю поближе и с силой макнул его лицом в подставленную вторую дыню. Спелый плод с хрустом раскололся, и Балашову показалось, что он вот-вот захлебнется в сладкой жиже. Он взмахнул руками, но капитан сзади ловко перехватил запястье и вздернул кисть за спину до пронзительной боли, которая гвоздем прибила, распластала Игоря на столе, лицом в тарелке. Кровь из носа наплыла в сок, дышать стало невмоготу.