Как переводить сонеты Шекспира. Краткое практическое руководство - страница 17



 – сгодились для Маршака. Мы ни в коем случае не хотим обвинять Маршака в плагиате – для этого нет весомых оснований, – однако в его работах очень и очень заметны следы пристального изучения переводческих достижений (именно так!) Чайковского. В подтверждение нашего тезиса перейдем к фактам.

Как известно, первым опубликованным СШ в переводе Маршака, был 32. Сей блин вышел комом и далеко не случайно оказался слегка похожим на текст Чайковского. Смотрите ниже первую строфу СШ-32 в передаче Модеста Ильича и то же самое в обработке Самуила Яковлевича (здесь и далее полужирным шрифтом выделены совпадения в текстах переводчиков):


Чайковский:

О, если ты меня переживешь,
Когда давно истлеет тело это,
И как-нибудь случайно перечтешь
Нескладный стих поклонника-поэта…

Маршак:

О если ты тот день переживешь,
Когда меня накроет смерть доскою,
И эти строчки бегло перечтешь,
Написанные дружеской рукою…

Похоже, не правда ли? Во всяком случае о первой и третьей строчках катрена это можно сказать наверное.

ПСШ-4, первая строка третьего катрена:


Чайковский:

Имея дело только сам с собой

Маршак:

Ты заключаешь сделки сам с собой

ПСШ-7, третья строка первого катрена:


Чайковский:

Все взоры шлют восторженный привет

Маршак:

«И все земное шлет ему привет…»

ПСШ-17, третья строка второго катрена:


Чайковский:

В грядущем кто не скажет: «Лжет поэт…»

Маршак:

Потомок только скажет: «Лжет поэт…»
norma

ПСШ-19, первая строка первого катрена:


Чайковский:

Тупи и старь, о время, когти львов

Маршак:

Ты притупи, о время, когти льва

ПСШ-26, сонетный замок:


Чайковский:

Тогда бы смел я петь любовь мою —
Теперь же, в страхе, я ее таю.

Маршак:

Тогда любовь я покажу свою,
А до поры во тьме ее таю.

ПСШ-31, первая строка первого катрена:


ПСШ-31, первая строка первого катрена:


Чайковский:

В твоей груди вместились все сердца

Маршак:

В твоей груди я слышу все сердца

ПСШ-40, первая строка первого катрена и сонетный замок:


Чайковский:

Все, все мои любви, да, все возьми!
О неги власть, где зло глядит добром,
Убей меня – не будешь ты врагом!

Маршак:

Все страсти, все любви мои возьми
О ты, чье зло мне кажется добром,
Убей меня, но мне не будь врагом!

ПСШ-44, 1 катрен:


Чайковский:

Когда бы в мысль вдруг обратилась плоть,
То не было б обиды расстоянья,
И я бы мог пространство побороть,
Лететь к тебе по прихоти мечтанья.

Маршак:

Когда бы мыслью стала эта плоть —
О, как легко, наперекор судьбе,
Я мог бы расстоянье побороть
И в тот же миг перенестись к тебе.

ПСШ-130, первая строка первого катрена:


Чайковский:

Ее глаза на солнце не похожи

Маршак:

Ее глаза на звезды не похожи

Нашей целью не является полное исследование творческих взаимоотношений двух этих авторов, поэтому завершим сличение последним примером из ПСШ-52, в котором у авторов рифмически совпадает целая вторая строфа. Маршак, видимо, недовольный некоторой сумбурностью изложения в версии Чайковского, составил свой вариант, получившийся похожим на буриме (сочинение стихов на заданные рифмы):


Чайковский:

Всем ведомо: как редкое веселье,
Приходит праздник только раз в году,
И драгоценный камень в ожерелье
Лишь скупо расставляется в ряду.

Маршак:

Нам праздники, столь редкие в году,
Несут с собой тем большее веселье.
И редко расположены в ряду
Других камней алмазы ожерелья.

Мы полагаем, комментарии здесь излишни.

Поскольку о Чайковском пишущие массы не подозревали, а Маршак со своими ПСШ был всегда на виду и на слуху, дилетанты, неосознанно подражая мэтру, взялись, в свою очередь, за