Как стать британцем - страница 21

«Все они, как видно, ребята неплохие, – простые и спокойные. – пришёл он к заключению. – И тем не менее ни с одним из них совместно проживать в одной комнате не хочется, потому что все они чужестранцы, но, чувствую, придётся. Ладно, пусть, деваться некуда, но только бы не с неграми, – ну, никак не внушают они мне доверия, а почему, и сам не пойму…»

Закончив есть, он поднялся из-за стола с таким ощущением, словно его живот превратился в многокилограммовый камень. Предчувствуя, что следующий этап, связанный с поселением, пройдёт далеко не так гладко, как обильный и приятный ужин, он нехотя приблизился к охраннику.

Тот вынес из караулки его сумку и велел идти за ним. Открыв в холле левую боковую дверь, он начал спускаться по узкому и крутому лестничному пролёту куда-то вниз.

Оттуда потянуло спёртым воздухом, туалетным смрадом и другими неприятными запахами, обычно присущими подвальному помещению с плохой вентиляцией.

«Я так и знал, что этим кончится! – с негодованием подумал Малышев. – Вот, мерзавцы, не могли одного русского на верхние этажи поселить! А может, только потому и не поселили, что я русский? – вдруг предположил он. – Похоже на то…»

Голые бетонные стены, небрежно окрашенные в ядовито-зелёный цвет, наводили тоску, а потолок нависал так низко, что в некоторых местах приходилось наклонять голову. Двери многих комнат из-за духоты были открыты настежь, и Малышев, проходя мимо, с неприятным чувством отмечал, что в них живут только одни негры.

В конце лабиринта из коридоров охранник зашёл в небольшой склад и вынес Малышеву чёрный целлофановый мешок с комплектом постельного белья и туалетными принадлежностями. Затем отвёл его в комнату, из распахнутых дверей которой доносилась такая громкая музыка, что болезненно резала по ушам.

Там на двухспальной кровати сидели двое чернокожих, дымили сигаретами и резались в карты. Духота стояла, как в бане, да ещё к тому же в нос шибануло ядрёным зловонием пота, но единственное окошко в верхней части наклонной стенной ниши было закупорено наглухо. Слева у стены находился старомодный умывальник с облезшей и заржавевшей металлической раковиной, на кранах которого не было даже простейшего смесителя с резиновыми трубками. А на столе вместе с грязной посудой, сигаретными окурками и засохшей апельсиновой кожурой лежали нескольких банановых связок и бутербродов с колбасой.

«Чего больше всего боялся, то и получил… – раздражённо поморщился Малышев. – Ну почему если невезёт, то обязательно мне?!»

Охранник приблизился к одному из негров, высокому, худощавому весельчаку, который, видимо, был хозяином комнаты, наклонился и что-то сказал.

Тот понимающе кивнул, потянулся рукой к магнитоле, стоявшей рядом на тумбочке, и убавил звук. Обнажив в радушной улыбке белозубый рот, театральным жестом предложил Малышеву располагаться на второй половине кровати.

Удостоверившись, что нового жильца приняли терпимо, охранник удалился.

Сняв и повесив куртку на спинку стула, Малышев начал заправлять подушку в наволочку.

«Надеясь, что один из них зашёл только в гости, и мы на этой кровати не будем спать втроём, – мрачно подумал он. – Хотя даже если и вдвоём, повода для радости всё равно не вижу…»

– Ты из России? – деликатно спросил у него высокий негр.

Не поднимая головы, Малышев молча кивнул.

– А мы из Африки, но последние три года я жил в Париже, – не без гордости сообщил тот. – Меня зовут Аквануа, а его Габо, – кивнул он в сторону приятеля, толстого коротышки, волосы у которого были вместе с разноцветными ленточками заплетены в косички, а пузо, не вмещаясь в футболке, оголилось и бесформенной глыбой нависало над брюками.