- Ты сошла с ума? – прошипела Глашка, сузив глаза, как большая кошка.- Давай ему дадим твои уродские шаровары, ну те, леопардовые, куртку и пинка под хвост. Его за модный лук накажут местные гопники и мы будем отомщены. На кой черт тебе проблемы.
- Я из – за этого гада, вообще – то работу потеряла, торчу ресторану кучу денег, семью, и моральный ущерб еще,- загибая пальцы, перечислила я грехи лежащего в моей спальне мужика.
- У него память отшибло. Он сейчас даже не вспомнит номер банковского счета, — постучала костяшками пальцев по лбу Глафира, показывая мне, что я чекалды. Не стоило утруждаться. Я и без нее это знаю.
- Пусть отрабатывает. И я Соне обещала, что на ее день рождения приедет папа, которого она так ждет. Уже пять лет ждет,- устало выдохнув, я откинулась на спинку стула.
- Нельзя обманывать дочь,- совсем по-человечески вздохнула подруга, уставившись на меня сочувственно.- Люсь, я понимаю все, но Караваев не тот человек, который сделает девочку счастливой. Он не любит никого кроме себя. Из него выйдет хреновый отец.
- Но он ее отец. К как это ни прискорбно,- выдавила я признание и вдруг почувствовала, что все делаю правильно.
- Ты это... Я понимаю, конечно. У тебя стресс и все такое. Шутка ли, мужик в твоей кровати в коите века. Тут у любой бак свистнет от счастья. Только, знаешь, у меня своих проблем... Подожди, так ты серьезно? Маза фака. Ооооо, Так это ты вот этого бобра тогда в кусты затащила,- Глашкины глаза надо было видеть сейчас. Теперь ее точно не заткнуть.
- Не матерись в моем доме,- поморщилась я.
- Слова матного не сказала,- заспорила подруга.- На английском нещитово. Ну ты даешь, конечно. Слушай, а можно я у него автограф возьму? Он же тебя завалил, а это похлеще ММА будет.
- Так ты поможешь мне наказать козла? – спросила я, пропустив идиотизм Глафиры мимо ушей.
- Я об этом точно пожалею. Сто пудово. Служба его безопасности нам с тобой наши прекрасные очи натянет на... Сама знаешь на что. Мы будем молиться чтобы нас отдали полиции и в тюрягу, — вздохнула Глашка. – Только ради Сони соглашаюсь. Только вот не уверена, что девочке будет хорошо с этим уродом. Ну какой он отец. Отец же не тот, кто один раз молодец. А этот, ну что он сможет дать малышке? И учти, я буду все отрицать, когда нас посадят. Скажу, что ты меня заставила под пытками.
- По рукам.
Мы скрепили рукопожатием основание преступного сообщества, в народе именуемого бандой.
- Я бы успокоительного выпила, — потерла ладошки эта поганка, свалившись на стул.
- Тебе в каплях, или в таблетках? – я встала со стула и пошла к шкафчику-аптечке.
- В фужере,- хмыкнула сумасшедшая белка, но договорить не успела. Что – то с грохотом обрушилось в недрах квартиры.
- Геннадий Палыч,- заорала я. Черт, совсем забыла про кота, ненавидящего посторонних в доме. Но сам бы он вряд – ли напал, и звук шел из прихожей. Черт.
Караваев лежал посреди прихожей, в клоунских трусах и почему – то моей дубленой куртке, которую я только по праздникам надеваю. На его груди восседал Геннадий Палыч. Шерсть на загривке котофея стояла дыбом.
- Люсь, он ведь сбежать хотел,- прошептала Глашка. А то я сама этого не поняла. – Может его к батарее приковать. У меня наручники есть дома.
Господи, какую я заварила кашу. Но теперь это уже дело принципа. И отступать больше некуда. Караваев должен моей дочери целую жизнь, ну и мне немного. Думаю, за неделю управлюсь и пусть валит на все четыре стороны. Глафира молча сняла кота с амнезийного, который оказывается совсем не забыл некоторых слов. Одно скажу, лексикон Глашки наверняка заметно пополнился. К ней все это липнет, как кошачья шерсть к одежде.
