Китаянка на картине - страница 14

Он быстро окидывает взором наши вежливые ужимки, протягивает мне пакет и продолжает так же фамильярно:

– Ах да. Что я… вот что. Я вспомнил тут, он сказал мне, что это азиатская картина, вьетнамская, что ли, думаю, ну вроде как стильная штучка, или, может, китайская, если не ошибаюсь, и еще – что это вроде как не подделка. Уф. Да, точно, теперь вспомнил. Мы всё шутили насчет прелестной куколки. Как он на нее запал-то! Так и сказал: топ-модель! Ишь ты, просто фанат, твою ж маманю, как мы хохотали! От души! А знаете, китаянка эта на переднем плане-то и впрямь стройняшка!

Он подхохатывает, и, когда мы уже уходим, а он дружески похлопывает меня по спине, у него вдруг гулко урчит в животе.

– Ого-о-о! Пока, молодежь, попутного ветра, в добрый час!

Я обвиваю левой рукой шею Мелисанды, ласкаю ее волосы и дышу их чувственным ароматом таитянской гардении, он околдовывает меня. И мы идем дальше, я держу картину под мышкой, преисполненный решимости прояснить, что значат эти волнующие совпадения. Я в душе посмеиваюсь – до того почти физически ощутимо возбуждение Мэл, вдруг обнаружившей такое сходство.

Она не идет, а скачет вприпрыжку, как козленок. Каблучки цокают с сухим стуком кастаньет. Импровизированный фламенко в сопровождении шепота листвы с солнечными брызгами.

О блинах забыли. Э-э, да что за беда – они по-любому и в подметки не годятся бретонским крепам моего детства. Особенно тем, какие я обожаю больше всего: хрустящим, с кружевными краями, а сверху четвертушки печеных яблочек, и щедро политым Salidou, а ведь это всего лишь божественная смесь карамели с подсоленным маслом.

Что ж, не повезло стремянке-этажерке: сегодня не ее день.

Мысленно я вспоминаю, где может находиться сейчас моя лупа. В ящике стола или на дне коробочки с инструментами…

Чувствую, как меня снедает живое нетерпение: хочу поскорее к нам.

Иду побыстрей.

Сен-Гилем-ле-Дезер

12 мая 2002 года

Мелисанда

Вернувшись в залитый солнцем дом, только что нами обставленный, я лихорадочно бегу к ноутбуку.

Быстро набираю на клавиатуре и нажимаю на автоматический поиск.

Яншо.

Кликаю на фотографии, потом открываю одну из выскочивших – да, в точности тот же вид, что и на картине художника. Вот он, во весь экран.

Мне, южанке, ничего не стоило уговорить Гийома приехать сюда со мной. К моей великой радости, потребовалось всего несколько месяцев, чтобы он распрощался с Ванном. Не зря о бретонцах говорят, что они заядлые путешественники.

Я была в восторге от того, что привезла его в свои родные края. И вот однажды, прогуливаясь по чудесной средневековой деревушке, мы и набрели на домик с вывеской «Сдается».

Мы пошли по переправе Ангелов. Она вывела нас на мост Дьявола, построенный в XI веке. Он гордо высился над берегами, у подножия узких скалистых горловин, перекинутый через прозрачную речку, здесь совсем узенькую, с изумрудными бликами.

Мгновенная страсть. Мы неторопливо шли мимо низеньких старинных домов, ярусами нависавших друг над другом, с черепичными кровлями, покрытыми тяжелой патиной столетий. Наше будущее жилище ожидало нас – фасады, залитые южным солнцем, белые ставни и дверь, увитая колючником – это вид чертополоха, его золотой цветок обладает уникальной способностью предсказывать погоду: он закрывает лепестки, если дождь совсем близко.

Все казалось нам обольстительным: открытая веранда, кухня на свежем воздухе и яркая терракотовая плитка старинных времен, итальянский душ, выложенный крошечными переливавшимися квадратиками. В гостиной даже был камин! Садик окружали каменные стены – полузаросшие опунциями с невероятными бледно-желтыми цветками. Бесподобный вид на Замок Великана, нависавший над крутыми скалистыми откосами. Великолепно.