Китаянка на картине - страница 3

Он вздыхает, потом, задрав лицо вверх, поводит носом, словно вдохновение может озарить свыше. Замечает, что небо стало молочно-белым. Вот-вот пойдет снег. Он поднимает воротник: холод кусачий.

Интуиция?

Он оборачивается.

Это она.

Он неподвижно застывает прямо на переходе. В ответ – нестройный хор клаксонов. Он и ухом не ведет; он следит за ней взглядом. Она проходит в автобус, из которого он только что вышел, ищет свободное местечко. Садится с правой стороны. Устраивает сумочку себе на колени, задумчива. Вдруг она видит его, застывает, узнает, впивается в него глазами.

Один шанс встретить ее во второй раз – один из скольких?

Вот автобус снова вздрагивает, глухо урчит мотор, и двери, пискнув, одновременно захлопываются. Их взгляды цепляются друг за друга, как раз когда 72-й отправляется. Молодой человек принимается быстро шагать. Она вертит головой, чтобы не терять его из виду, пока автобус отъезжает. Он еще ускоряет шаг. Он бежит к следующей остановке. Он не принимает решение, не размышляет – он просто действует.

Снова увидеть ее.

Запыхавшись, он доходит до угла проспекта. Видит остановившийся автобус, толпа выходящих из него сливается с толпой входящих. Он бежит еще быстрее.

Ну выйди же, пожалуйста. Выйди!

Он никогда не верил в знамения, в судьбу, вообще ни во что в таком роде. Он упертый картезианец: хозяин нашего жизненного пути – случай. И точка. Он выпадает, а уже потом происходит все остальное. Ничего не суждено. Мысль, что события все равно не преминули бы произойти, какими бы ни были наши решения, до глубины души тревожит его. Все надежды избежать фатальности тогда оказались бы тщетными. Марионетки. Вот кем мы бы тогда были. Презренные марионетки, заблудившиеся в кукольной авантюре. Нет, в такое он не верит ни секунды. Как принять, что личность кто-то дергает за ниточки, управляя ею по незыблемому сценарию? Бредни. А наша личная свобода? Как будто мы ни за что не несем ответственности? Он говорит себе: в любой ситуации нужно немного контроля. Достаточно собрать волю в кулак, чтобы подстроиться и держаться на плаву, не слишком нахлебавшись неудач. Что даже если выбор наших решений и ограничен, надо все-таки зацепить пригоршню. А их связь уже определит нашу жизнь. Рассудительно выбрав их из целого… И да… это не путь к выигрышу.

Есть явления, не подвластные разуму.

Он позволяет себе коротко передохнуть, потянуться, уперевшись руками в бедра. Ледяной воздух обжигает легкие.

Впечатление, что выбор есть. Только впечатление.

Автобус отъезжает опять. Толпа рассеивается в разные стороны. Это продолжается совсем недолго. Уходят все. Кроме нее. Застывшей. Она ищет его. Видит. Теперь идет прямо к нему. Он висками чувствует, как забилось сердце.

Рискнуть и броситься прямо лицом к опасности. А если это было оно – любить?

Но он уже любит ее. И белокуро-золотистые локоны, вздрагивающие в такт ее шагам. И еще ее тоненький хрупкий силуэт, надменно вздернутую головку, не соответствующую подвижности, размашистым и непринужденным движениям, выработанным годами тренировок в прыжках, арабесках и пируэтах, в элементах классического балета. В ее воздушной походке – решимость.

Вот их взгляды встречаются, и она замедляет шаг. Потом останавливается. Они снова стоят друг против друга, стоят неподвижно. Так близко, что он вдыхает ее запах – ванильный аромат изысканных цветов, подчеркивающий ее природную элегантность, прозрачную свежесть кожи, и макияжа совсем немножко – ровно столько, чтобы слега подчеркнуть красивую форму век.