Борута распахнул дверь, и на пороге возник невысокий сухощавый мужчина. Его светло-серые глаза, окружённые сеточкой морщин, смотрели открыто и дерзко.
– Прости, княже, что прерываю твой отдых, но нам нужно было встретиться, – заговорил гость. – Ты унаследовал эту крепость от своего великого деда князя Волемира, который когда-то сжёг город внутри неё. Но, думаю, ничего не знаешь о самой крепости. Стены, башни, рвы и мосты – это ведь ещё не всё!
Довбуш замолчал. И в этом молчании было что-то вызывающее.
– Продолжай! – князь Буривой устало прикрыл глаза и снисходительно улыбнулся. – Чем хочешь удивить меня, вождь?
– Ты сказал, что грядёт большая война. Сюда придут викинги. Предстоит долгая осада крепости.
– Да, я так сказал!
– У тебя много людей, и они умеют воевать. За высокими стенами мы сможем долго отсиживаться.
– Верно!
– Но всю жизнь взаперти просидеть нельзя!
– И снова ты прав! Что дальше? – Чувствовалось, что князь Буривой начал терять терпение.
– Под крепостью прорыто множество подземных ходов. Они ведут в разные стороны. И даже на соседние острова.
– Неужто под водой? Как же их прокопали?
– О том мне неведомо! Мой сын Озар знает, где они выходят на поверхность. Я даже нарисовал для себя карту. Потому, если позволишь, дам тебе совет.
– Что ж, Довбуш, говори.
– Уведи свои лодьи на другой конец острова, сними с них мачты и спрячь от глаз посторонних, негоже им стоять лёгкой добычей для викингов в бухте подле крепости. Да и мало ли что… Ежели понадобится, то сможешь незаметно покинуть крепость.
– Твой совет хорош, благодарю! О чём ещё поговорить хотел со мной?
– О думах твоих про крепость нашу. Что сделаешь с ней после войны с викингами?
– Коли победим в войне той, то оставлю гарнизон здесь да лодей несколько. Вот только надёжных людей сыскать трудно, потому народом здешним командовать тебе придётся. А чтобы ты не баловал, воеводой поставлю своего человека. Из ратников ближних.
– Хочу спросить о сыне, государь!
– Про сына не думай, вождь! Заберу его с собой. Нечего ему тут делать. Попрошу князя Гостомысла взять твоего Озара в свой ближний круг. Пусть поживёт подле него в Новогороде, пообтешется, в люди выйдет! Глядишь, сам воеводой когда-то станет! – князь Буривой улыбнулся одними глазами. – Надеюсь, можно вам обоим верить?
– Не сомневайся ни во мне, ни в сыне моём, княже! Мы будем верны тебе до конца дней своих! – От сильного душевного волнения на лбу Довбуша выступила испарина. Казалось, что от избытка чувств он был готов рухнуть перед старым князем на колени.
– Всё, вождь, ступай! Устал я от разговоров. Обещания мною даны и будут выполнены! – князь откровенно зевнул и закрыл глаза.
Знал умудрённый жизнью старик, что как только Довбуш окажется за дверью, тут же тяжело переведёт дух и вытрет рукавом рубахи мокрое от пота лицо. Руки и ноги его начнут трястись, в голове будет стоять звон, а сердце бешено колотиться. Ведь ему ещё никогда не приходилось разговаривать с князем. Только теперь он поймёт, до чего же это непросто.
А Буривой как будто и не отвлекался от своих воспоминаний на разговор с вождём. Снова перед ним поплыли картины далёкого прошлого.
