– Всё. Пора.
Две женщины с большими еловыми ветками в руках споро смели в кучу остывающие головешки, пепел и золу.
Вслед за ними десятки мужчин и женщин с корзинами, наполненными землёй, начали насыпать поверх кострища небольшой курган, укрывая под ним человеческие останки.
А со стороны посёлка на трех повозках везли еду и питье. Предстоял многодневный совместный пир-поминки на свеженасыпанном кургане.
– Не забудь, что утром нас с тобой будут ждать на лодье Родогора! – прозвучал над ухом Рослава голос Кужела.
– Ты зря мне это говоришь, отец!
– Я не слепой! Видел, как ты на неё смотрел!
– Ошибаешься! Там всё кончено!
– Что ж, посмотрим! – Кужел хлопнул сына по плечу и двинулся к сидящим на кургане людям.
Сильные удары и падение чего-то тяжёлого в сенях заставили собравшихся за столом людей вскочить на ноги. Всех, за исключением посадника.
С грохотом распахнулась дверь, и в трапезную ворвался разъярённый Антон.
Два дюжих бородатых охранника, вытащив из ножен мечи, бросились ему наперерез, но грозный окрик Кагеля остановил их.
Посадник поднялся из-за стола и в знак особого уважения вышел навстречу юноше.
– Что случилось, викинг? Почто ты даёшь волю рукам своим? Зачем людей, ни в чём не повинных, бьёшь?
– Не понимаю я, княже, что промеж нас произошло? После битвы на берегу все стали меня избегать. Почему? Я не смог победить предводителя данов – великана со страшными ожогами на лице и всём теле. Но разве в том моя вина? Он просто сильнее и быстрее меня! И теперь я не могу попасть в твой дом. Охрана не пускает. Да и ближнее твоё окружение на вопросы не отвечает. Отмалчиваются люди. Или глупости говорят. Вот потому мне и пришлось силу применить.
– Я сам отвечу на все твои вопросы, Антон, но не теперь! Видишь, мы совет держим, как дальше нам быть. Освобожусь – прикажу позвать тебя. А покуда – не мешай! Ступай прочь!
Нарочито грубые слова Кагеля отрезвляюще подействовали на юношу. Он опустил голову, стиснул кулаки и молча вышел за дверь.
– А не слишком ли ты круто с ним обошёлся, княже? Не заслужил Антон того, – не выдержал воевода Истор. – Как бы парень по-настоящему не обиделся. От него теперь многое зависит! Ведь викинги, что в городе жить остались и по берегам в посадах осели, только ему подчиняться будут!
– Нельзя мальчишке потакать! Пусть ждёт! Обиды быстро проходят, а вместо них уважение к старшим появляется.
Посадник сел в своё кресло и обвёл собравшийся в трапезной воинский люд тяжёлым пристальным взглядом.
– Я надеюсь, что наши посланные люди добрались до Новогорода. Но помощь придёт не скоро. Князю Гостомыслу нужно собрать свои дружины и приплыть под стены Холма, а до той поры… – Кагель запнулся. – Как поступать будем? Что делать?
Глухое молчание было ответом на его вопросы.
Посадник поморщился и стукнул ладонью по поручню кресла.
– Что, опять все решения мне принимать?
Кагель поднялся на ноги и широкими шагами заходил вдоль стены трапезной.
Он открыл глаза. Не спалось. Да и как можно было спать, если здесь, на краю Биармии, летом ночь мало чем отличалась ото дня. Разве лишь солнца на небе не было. А старику ох как тяжко менять спокойную и размеренную жизнь в Новогороде на уже подзабытый походный уклад. Даже порой навязчивая забота верного Боруты, знающего все его привычки, не могла вернуть ему душевное равновесие.
Князь Буривой поёжился от утренней прохлады и закутался в тяжёлую медвежью шкуру. Вместе с теплом на него навалилась дремота. Мысли старика улетели в далёкое-далёкое прошлое.
