«Отлично, – процедил Хранитель. – Теперь они знают, что у цели есть зубастый щит с каменной ногой.» Он повернулся к Лиаму. «Это меняет дело, Архитектор. Они не просто придут. Они придут за тобой. Как за ключом. Или за угрозой.»
Прежде чем Лиам смог ответить, проекция карты вдруг дернулась. Фиолетовый луч исчез, но над значком Цветущего Кристалла вспыхнул хаотичный вихрь статики, окрашенный в болезненно-синий цвет. Одновременно в дальнем углу Центра Мониторинга, за толстым энергетическим экраном, вспыхнула другая проекция. Алиса.
В криокапсуле ее тело оставалось неподвижным, дышащим ровно под мерный гул аппаратов. Но ее цифровой призрак… превратился в кошмар. Обычно это был мерцающий калейдоскоп фрагментов: обрывки песни, лица, кристаллические структуры, потоки кода. Сейчас же фрагменты метались как пойманные в сеть бабочки, сталкиваясь, сливаясь на мгновение в нечто уродливо-целое, прежде чем снова разлететься. Цвета исказились – преобладали синий лед «Тишины», фиолетовый оттенок чужого сканирующего луча и кроваво-красные всполохи паники. Проекция искажалась, дрожала, словно плохой сигнал. Из динамиков, транслирующих ее «голос» для тех, кто не мог воспринимать прямой цифровой поток, вырвался пронзительный, электронный визг, переходящий в рыдания и обратно. Звук резал нервы.
«Алиса! Стабилизация!» – голос Леи потерял ровность. Хор голосов зазвучал громче, быстрее, с явным усилием. Струйки Сияния устремились к проекции призрака, пытаясь сформировать стабилизирующую сеть. «Внешний импульс вызвал резонансный диссонанс в ее фрагментированной матрице сознания. Остаточные кристаллические паттерны «Тишины» активировались под воздействием чужого скана. Эмоциональные центры… перегружены. Опасность дальнейшей дезинтеграции!»
Лиам шагнул вперед, забыв про костыль. Боль в культе пронзила его, но он не обратил внимания. Он смотрел на мечущийся, страдающий призрак девушки, которую любил и которую разрушил. «Алиса!» – крикнул он, не зная, услышит ли она. «Держись! Это не Торн! Это кто-то другой!»
Проекция Алисы дернулась. На мгновение фрагменты собрались в почти узнаваемое лицо. Глаза, широко раскрытые от ужаса, уставились прямо на Лиама. Губы шевельнулись, но вместо голоса из динамиков вырвался только поток статики и обрывков слов, наложенных друг на друга: «…холод…иглы…внутри…не…хочу…кристалл…горит…они…видят…сквозь…» Затем лицо распалось на десятки мелких осколков, изображающих кристаллические решетки, пронизанные фиолетовым светом. Видение было жутким: словно кто-то смотрел на нее извне, а она чувствовала этот взгляд сквозь призму своей кристаллической боли.
«Кристаллические структуры в ее матрице… они действуют как антенны, – с трудом поддерживая ровность, доложила Лея. – Чужой сигнал… он не просто сканировал Кристалл Торна. Он резонировал с остатками «Тишины» в ней. С ее… болью.»
Хранитель подошел к экрану криокапсулы, глядя на физическое тело Алисы. Оно оставалось спокойным, лишь датчики показывали скачок мозговой активности. «Может, отключить ее от сети? Полностью? Пока эта хрень не разорвала ее окончательно?»
«Невозможно, – немедленно ответила Лея. – Ее сознание не локализовано в физическом мозге. Оно распределено в сети, в Сиянии, в остаточных полях Кристалла Торна. Отключение от сети равносильно… стиранию. Мы потеряем даже то, что есть. Стабилизация – единственный путь. Требуется время и… тишина.»
