– Да, – согласилась я. – Как будто природа показывает, что даже конец может быть красивым.
Мы остановились у небольшой беседки, скрытой в тени деревьев. Джулиан повернулся ко мне, его взгляд стал серьёзнее.
– Анна, – начал он, и в его голосе звучало что-то новое, – иногда я чувствую, что слова – это не то, что нам нужно.
Я замерла, уловив тонкую границу между его словами. Он подошёл ближе, и я почувствовала тепло, исходящее от него.
– Иногда лучше просто… почувствовать, – прошептал он, наклоняясь ближе.
Я не могла дышать. Его рука коснулась моей, его пальцы мягко провели по моей коже. Это было больше, чем прикосновение. Это было обещание.
– Простите, – сказал он, отступая, но его взгляд оставался прикованным ко мне.
– Всё в порядке, – ответила я, голос едва дрожал.
Когда он проводил меня до дома, солнце выглянуло из-за облаков, окрашивая всё вокруг в тёплый золотистый цвет. Мы остановились у двери, и он задержался на мгновение.
– Сегодняшний день… был важным, – сказал он, его голос был тихим, почти интимным.
– Да, – прошептала я, чувствуя, как тепло разливается по телу.
Джулиан склонил голову, его губы едва заметно дрогнули, словно он собирался что-то сказать, но передумал.
– До встречи, Анна, – произнёс он, прежде чем развернуться и исчезнуть в солнечном свете.
Я смотрела ему вслед, зная, что этот момент останется со мной навсегда.
Моя квартирка в Оксфорде была крошечной, но в этом заключалась её странная прелесть. Она находилась на третьем этаже старого дома, где лестницы скрипели при каждом шаге, а стены словно хранили в себе эхо прошлых жильцов. Высокие окна с облупившейся рамой выходили на оживлённую улицу. Иногда я подолгу стояла у них, наблюдая, как люди снуют туда-сюда, как дождь лениво стекает по стеклу, или просто впуская осенний воздух, пахнущий сыростью и листвой.
Квартира была скромно обставлена: маленький обеденный стол, три разномастных стула, старый диван, который ночью превращался в кровать, и книжный шкаф, полки которого уже начали заполняться книгами, найденными в местных лавках. Здесь царило постоянное чувство неустроенности – как будто вещи ещё не успели привыкнуть к тому, что это их место.
Главной моей борьбой было отсутствие нормального отопления. Камин в углу больше служил украшением, чем источником тепла, а маленький обогреватель лишь чуть поднимал температуру в комнате. По утрам я укрывалась тремя пледами, но ноги всё равно оставались холодными.
Сегодня было особенно прохладно. Я надела толстый свитер, обмоталась тёплым шарфом и забралась с ногами на диван, но всё равно ощущала, как холод пробирается сквозь одежду.
И тут я вспомнила.
В нижнем ящике шкафа лежали вязанные носки, которые Наташа сунула мне перед отъездом.
– Считай это моим оберегом, – сказала она тогда, вручая мне свёрток. – Защита от английской сырости.
Я достала их. Они были серые, с простым узором, мягкие на ощупь и почти волшебные в своей теплоте. Надев их, я почувствовала, как холод постепенно уходит. Улыбнувшись, я взяла телефон и набрала Наташин номер.
Её голос раздался сразу же, как будто она ждала моего звонка.
– Анюта! – выкрикнула она с восторгом. – Ну, наконец-то! Я уж думала, ты совсем забыла про меня, свою бедную подругу, оставленную в Москве.
– Забыла? – усмехнулась я, подтянув ноги под плед. – Про королеву драмы? Никогда.
– Вот и хорошо, – ответила она с наигранной важностью. – Но рассказывай, что там у тебя? Надеюсь, ты уже обзавелась британским поклонником?
