Марк кивнул, его пальцы уже летали по кнопкам камеры и портативного сканера. Лиза открыла планшет, ее взгляд стал сосредоточенным. Профессиональный инстинкт пересилил страх.
– Олег, Аня! – Морозов перевел взгляд на химика и специалиста по материалам. – В лабораторию. Сию секунду. Готовьте карантин-бокс к приему объекта. Полный цикл дезинфекции воздуха и поверхностей перед загрузкой. Готовьте спектрометры высокого разрешения, масс-спектрометр, электронные микроскопы – все, что может дать ответ о материале и этих… знаках. – он кивнул в сторону гипнотических гравировок. – Ждите объект. Будьте готовы к работе в авральном режиме.
Олег, чье лицо все еще выражало глубокую озабоченность нарушением всех мыслимых правил биобезопасности, лишь резко кивнул и потянул за руку Аню. Они быстро скрылись в шлюзе, их шаги затихли в коридоре. Лаборатория стала их крепостью и полем боя.
Морозов остался один посреди суеты. Он наблюдал, как платформа «Геркулес» на магнитных подушках с бесконечной осторожностью, миллиметр за миллиметром, подныривала под бездонную черноту Артефакта. Лазерные лучи сканеров Марка скользили по совершенным граням и таинственным узорам, фиксируя невозможное. Лиза записывала первые сухие строки данных, которые уже противоречили всем земным базам.
Док наполнился гулом моторов, шипением сканеров, приглушенными командами. Но внутренняя тишина не исчезла. Она сгустилась, стала глубже. Сергей Иванович стоял, ощущая ее тяжесть. Его лицо было непроницаемой маской ученого, взявшего бразды правления. Но под ней бушевали вопросы без ответов: Откуда? Кто? Зачем? И главное – что теперь?
Артефакт, безмолвный и совершенный, казалось, взирал на эту лихорадочную деятельность с холодным безразличием вечности. Его гравировки, ловя свет прожекторов, на миг вспыхивали чуть ярче, словно насмехаясь над попыткой понять непостижимое. Док №7 перестал быть складом. Он стал порогом. Порогом в новую эру, где старые карты были сожжены, а компас показывал в пустоту. И первым шагом в эту неизвестность было не ликование, а глухая, всепоглощающая Тишина.
Глава 4: Игра в Бога (и Кислота)
Карантин-Блок Альфа гудел, как улей. За толстым прозрачным стеклом, под безжалостным светом стерильных ламп, возвышался Артефакт. Его бездонная чернота поглощала лучи, отбрасывая лишь призрачные тени на безупречно белые стены бокса. Совершенные грани казались вырезанными из самой Пустоты. Гравировки, холодные и непостижимые, мерцали слабым внутренним светом, словно звезды в миниатюре. Техники, закончив установку на платформе, спешно покинули бокс, оставив объект в одиночестве. Воздух шипел, проходя через фильтры дезинфекции.
Сергей Иванович Морозов стоял у смотрового окна, спиной к суете лаборатории. Он не видел Марка, настраивавшего первые камеры сканирования, не слышал возбужденного шепота Ани и Олега, готовивших спектрометры. Его взгляд был прикован к монолиту. Первый шок прошел, сменившись глубокой, ледяной ясностью. Все его скептические щиты, все профессиональные фильтры были сметены. Перед ним стояла истина, столь же неоспоримая, сколь и немыслимая.
Он повернулся. Лиза, его ассистентка, замерла с планшетом, ожидая указаний. Ее глаза все еще были широко раскрыты от изумления.
– Лиза, – голос Морозова звучал непривычно хрипло, но твердо. – Прямая связь с Волковым. Приоритет ноль. Сейчас же.
Лиза кивнула, пальцы затрепетали по экрану планшета. Через секунду она подала ему коммуникатор. Морозов взял его, словно раскаленный уголь, и поднес к уху. В динамике щелкнуло, потом – ровный гул канала.
