Даце Стежкиной с благодарностью за вдохновение и сюжет
Понесли Марусю гуси.
Русская пословица
В субботу на долю Елены Алексеевны выпало дежурство, как это регулярно бывает с научными сотрудниками музея по выходным дням раз в месяц.
Занятие не очень приятное, потому что занимает целый день, когда, помимо единственного представителя научного штата, в музее находятся только смотрительницы залов.
Необходимость неотлучного присутствия, конечно, угнетает дежурного, но зато не требует исполнения непосредственных обязанностей. То есть можно заниматься чем угодно. Если, конечно, речь не идёт о неотложных рабочих делах.
Утром Елена Алексеевна не спешила, зная, что музей откроют и без неё.
Домашние в девять утра, когда она уезжала, ещё спали.
Елене Алексеевне пришлось забежать в комнату к дочке за забытым вчера телефоном. Она посмотрела на пухлую розовую подростковую щёку, уютно лежавшую на подушке в обрамлении россыпи светло-русых кудряшек, и, умилившись, потихоньку удалилась. Муж тоже беззаботно почивал в спальне, не спеша вставать ни свет ни заря.
Елена Алексеевна вышла на улицу и попала в очарование светлого июньского утра. Трава, ещё не утратившая своих юных нежных оттенков, улыбалась в ярких солнечных лучах.
Елена Алексеевна направилась к машине, стоявшей в ряду других, словно специально подобранных в разных тонах и напоминавших мольберт – пары синих, пары чёрных, серебристой, белой, красной, оранжевой и жёлтой. Она обошла свою машину кругом, проверяя колёса.
Неподалёку по пустой пешеходной дорожке бродил неприкаянный крупный серо-бежево-рябоватый птенец большой серебристой чайки. На первый взгляд, он казался некрасивым, но на второй, виделось, что его наряд состоит из миндалевидных по форме пёрышек, каждое их которых окаймлено белой окантовкой, что делало птенца кружевным и изысканным. Он неуклюже шлёпал по асфальту своими сиреневато-сизоватыми перепонками, поддерживавшими почти прозрачные ножки-палочки. В воздухе над местом променада кругами летала озабоченная и встревоженная мама. Она плавно взмахивала широкими белыми крыльями, время от времени открывала мощный крючковатый жёлтый клюв, настойчиво оглашала окрестности своим протяжным «кьяу», явно посылая ребёнку какое-то предупреждение о потенциальной опасности.
Птенец явно недавно вывалился или чересчур рано поспешил покинуть гнездо, устроенное на крыше соседней многоэтажки. Так происходило каждое лето, когда птенцы слетали на землю и, не находя себе места, бродили по газонам и дорожкам. Над ними парили или прогуливались рядом встревоженные родители, заболиво вкладывавшие в клювы принесённую еду.
Елена Алексеевна поняла, что объявленная растревоженной мамой опасность исходит именно от неё лично. Поэтому поспешила устранить причину переполоха, уселась в машину и уехала, дабы долго не быть раздражающим фактором.
Человечество не стремилось к ранним воскресным пробуждениям и путешествиям, а потому город был безлюден и дорога практически пуста.
«Так, куда еду я, понятно, – усмехалась Елена Алексеевна, встречая редкие машины, – а куда люди направляются в такую рань?»
