– Все осталось как прежде, – повторила она задумчиво, – Но мы – нет.
– Я возмужал, – согласился он, – теперь я подходящая пара для вас.
– О! – улыбнулась она. Легкий укол сомнения.
– Ведь вы не любите другого? Капитан Бастейбл… Дьявольский огонек промелькнул в ее глазах.
– Он джентльмен с превосходными манерами. И его осанка – такая военная выправка, – лицо ее оставалось серьезным, но в глазах был озорной блеск. – Пара, которую одобрила бы любая мать. Не будь я уже замужем, мне позавидовали бы в Бромли, но я замужем, конечно, за мистером Андервудом.
Катер приземлился по спирали среди благоухающих розовых клумб и декоративных горок, которые Джерек когда-то создал для нее. Он спросил нервозно.
– Ваш муж сказал, что… «разделит» вас!
– Даст развод. Я должна появиться в суде – за миллион лет отсюда. Кажется (отвернувшись, чтобы он не мог увидеть ее лица), я никогда не буду свободной.
– Свободной? Свободной? Ни одна женщина не была когда-либо более свободной. Вы попали в эпоху Триумфа Человечества – где исполняются все желания и нет врагов. Вы можете жить в свое удовольствие. Я – ваш покорный слуга. Ваши мечты станут моими, дражайшая Амелия!
– Но муки совести, – напомнила она. – Могу я быть свободной от этого?
Его лицо омрачилось.
– О, да, конечно, я совсем забыл про вашу совесть. Значит, вы не оставили ее там? В Эдеме? В раю?
– Там? Где я нуждалась в ней больше всего?
– Разве? Мне казалось, вы думаете иначе.
– Тогда прокляните меня как лицемерку. Все женщины таковы.
– Вы противоречите себе и явно без особого желания.
– Ха! – она первая покинула экипаж. – Вы отказываетесь обвинить меня, мистер Карнелиан? Не хотите играть в эту старую игру?
– Я не знал, что это была игра, Амелия. Вы расстроены? Ваши плечи выдают это. Простите.
Она обернулась к нему, и ее лицо смягчилось. Недоверие в глазах быстро исчезало.
– Это что, проверка на женственность? Я обвиняюсь в?…
– Все это бессмысленно.
– Почему? Здесь на Краю Времени есть какая-то степень свободы, смешанной со всеми вашими жестокостями.
– Жестокостями?
– Вы держите рабов. Походя уничтожаете все, что наскучило вам. Разве у вас нет сочувствия к этим путешественникам во времени, вашим пленникам? Я тоже была в плену – и сидела в ваших питомниках. Меня выменяли на Юшариспа. Даже в моем девятнадцатом веке подобное варварство изжило себя!
Он принимал ее упреки, склонив голову.
– Значит вы должны научить меня, как будет лучше, – сказал он. – Это и есть «мораль»?
Она вдруг была ошеломлена степенью своей ответственности. Что она несет Парадизу – спасение или комплекс вины? Она колебалась.
– Мы обсудим это со временем, – она закрыла тему.
Парочка забавных попугаев приветственно высвистывала какую-то мелодию, пока наши путники спускались к ранчо по извилистой мощеной тропинке между заборчиками из кустарника. Готическая красно-кирпичная копия ее бромлейского дома возвышалась в ожидании хозяев.
– Дом такой, каким вы оставили его, – гордо сообщил Джерек. – Но в другом месте я построил для вас «Лондон», чтобы вы не тосковали по дому. Вам еще не разонравилось ранчо?
– Оно такое, каким я помню его.
По ее тону он понял, что она разочарована.
– Вы, наверное, сравниваете его сейчас с оригиналом? Оно вполне похоже на оригинал.
– Но остается жалкой копией, да? Покажите мне…
Она подошла к крыльцу, скользнула рукой по крашеным доскам, чуть коснулась лепестков цветущей розы (из которых ни одна не завяла с тех пор, как она исчезла).
