Корпорация "Белый кролик". Белым и пушистым здесь не место! - страница 9
– Мисс Синглтон, – молодой человек в темно-синем фраке вежливо мне поклонился. Я изобразила улыбку. – Могу я рассчитывать на следующий танец? Буду весьма польщен вашим согласием.
Я стиснула в пальцах бальную книжку, делая вид, что проверяю, свободен ли мой следующий танец, а на деле желая провалиться сквозь землю: дело в том, что, виртуозно исполняя фугу де минор Баха на фортепьяно, танцевать я не могла совершенно. Особенно эти замысловатые контрдансы с кадрилью...
И тут я услышала:
– Очень жаль, но следующий танец мисс Синглтон обещан мне! – И Харрингтон-младший протянул мне ладонь. Я поглядела в его насмешливые глаза, и вложила в нее свою руку в белой перчатке...
У маменьки загорелись глаза: два прожектора в темной ночи – мы влились в поток танцующих под ее пристальным наблюдением.
– Не умеете танцевать? – осведомился молодой Харрингтон, подхватывая меня за талию и увлекая в танце по кругу. Он так и сочился насмешливостью, как перезрелое яблоко – соком.
– Почему вы так решили? – изобразила я полнейшую невозмутимость.
– У вас был такой вид... – он демонстративно прочистил горло, – как будто вас вот-вот стошнит.
– Ничего подобного, – я сбилась с такта и наступила партнеру на ногу.
Он не стал джентльменствовать и скривился от боли.
– Для девицы из высшего общества танцуете вы из рук вон плохо, – констатировал он. И вдруг выдал: – Бандана?
Ноги мои окончательно запутались одна о другую, и я полетела бы на пол, не удержи Харрингтон меня за талию.
– Бандана?! – пролепетала я заплетающимся языком. – Что вы несете, в конце концов?
Мужская улыбка сделалась еще чуточку шире, и он уже уверенно произнес:
– Вы, как и я, «белый кролик», не так ли? Ни одна викторианская девушка не посмела бы сказать джентльмену «что вы несете, в конце концов». Просто верх неприличия, вы не находите?
Я ощутила, как сдавило грудную клетку, как перед глазами заплясали черные мушки и как желчью обдало враз пересохшее горло.
Кажется, я собиралась упасть в самый что ни на есть настоящий, викторианский обморок...
И упала, судя по следующим событиям.
4. Трагедия на балу
Я очнулась на мягкой кушетке с мокрым полотенцем на лбу.
– Джоанна... Джоанна, – голос звал меня, словно издалека, из той реальности, возвращаться в которую мне совсем не хотелось. Здесь, в поле полном ромашек, было легко и приятно...
А там...
– Что случилось? – просипела я через силу, приоткрывая глаза.
– Вы меня напугали, – Харрингтон поднимался с колен. – Потеряли сознание... Я думал, вы умираете.
– Жаль, что не умерла. По крайней мере, весь этот кошмар уже бы закончился...
– Вы о перемещениях? – осведомился мужчина. – Я и сам едва могу в это поверить.
Я полностью распахнула глаза... и села.
– Так это правда, вы тоже оттуда? – спросила, ощущая близкие слезы. – Я думала, что я здесь абсолютно одна. – Уткнулась в жилетку своего вовремя подоспевшего спасителя и дала волю эмоциям.
Тот позволил мне выплакаться, похлопывая по спине, словно малого ребенка, и спросил наконец:
– Как вы здесь оказались? Тот мальчик, что спас меня в пабе – это ваша первая ипостась, я правильно понимаю?
Я утерла хлюпающий нос и просто кивнула.
– А вы, – икая, произнесла я, – больше не прикладывались к «веселому» флакончику?
Голубые глаза Харрингтона ярко вспыхнули, и он хохотнул:
– О нет, прикладывался! Не без этого. – И пояснил: – Представьте только, я прошел через дверь и очутился в теле молоденькой горничной, отчаянно отбивающейся от неприличных поползновений старого греховодника, ее хозяина. Я, понятное дело, не стал такого терпеть и заехал мерзавцу по причинному месту... Коленом. Со всего маху. Тот задохнулся от боли (уж мне ли не знать, насколько это несладко), а потом, сумев-таки разогнуться, он погнал меня прочь... – Мужчина пожал плечами: – Боюсь, бедняжка бродит где-то без крыши над головой, и я виновник этому несчастью.