– Мы же не собираемся ехать к нему домой сегодня вечером и вызывать его на дуэль, Бандитка. У тебя есть время, чтобы образумить своих парней и во всем разобраться. Нам нужно провести разведку, составить план и еще кучу всякой ерунды, прежде чем мы сможем что-то предпринять.
Я фыркаю.
– Они не козлы, Айдин. Я не могу просто гнать этих парней в том направлении, в котором хочу, чтобы они двигались.
– Разве? – усмехается Эврин.
Качаю головой и изо всех сил стараюсь не улыбнуться в ответ на его дерзкую ухмылку.
– Ни я, ни моя вагина не настолько магические, Эврин.
Водитель фургона начинает кашлять и бить себя в грудь. Упс, похоже, он знает английский. Улыбка расплывается на моем лице, и я удивляюсь, что вообще еще способна двигаться. Весь полет сюда я злилась на свою магию и ее нежелание держать себя в руках. И на парней за то, что они такие упрямые придурки.
– Просто усердно тренируй их и подготовь как можно лучше. Они либо справятся, либо уничтожат друг друга. В любом случае проблема будет решена, – беззаботно произносит Айдин, пожимая плечами.
Я наклоняюсь вперед и толкаю его в плечо. Он смеется и потирает руку, а затем блеет, как козел. Мы с Эврином взрываемся, и я раздраженно вскидываю руки.
– Они не козлы!
Айдин подмигивает, затем, когда мы сворачиваем с дороги, по которой ехали некоторое время, смотрит вперед. Мы окружены деревьями, как и в Утешении, но местность кажется другой. Она равнинная, а воздух насыщен влагой, от которой холод проникает глубоко внутрь меня.
Подъезжаем к большой белой бетонной стене. Темно-коричневые ворота плавно открываются, пропуская нас внутрь.
Мою кожу покалывает, когда мы проезжаем через магический барьер, и я стряхиваю ощущения чужой магии на своей коже. Оглядываюсь по сторонам. Впереди три здания, все белые, со скошенными темно-коричневыми крышами. Фургон подъезжает к среднему из них, который к тому же оказывается самым большим. Я ни черта не смыслю в архитектуре, но двухэтажные дома кажутся французскими или, точнее сказать, европейскими коттеджами. Окна расположены на одинаковом расстоянии друг от друга, входная дверь окружена аркой. Дома выглядят простыми, прочными и уютными; на лужайке перед ними растет трава, а по периметру общего участка – большие деревья.
Сильва появляется в дверях среднего дома и перепрыгивает через пару ступенек, чтобы поприветствовать сидящих в фургоне. Ветер треплет его вьющиеся черные волосы, заставляя их плясать вокруг головы. Я сосредотачиваюсь на его лице, на морщинке, появившейся между темными бровями, и на том, как прищуриваются глаза карамельного цвета, когда он подсчитывает количество машин, которые подъезжают к домам. Айдин открывает дверь фургона и вылезает наружу. Сильва раскрывает руки в знак приветствия, и они оба сокращают расстояние, пока не заключают друг друга в крепкие объятия.
Мужчины явно испытывают облегчение, и я вспоминаю, что в последний раз Айдин, вероятно, видел Сильву перед тем, как покинуть ковен. Из фургона выходит Эврин, чтобы присоединиться к приветствию. Я остаюсь сидеть на прежнем месте, еще не готовая отказаться от спокойствия одиночества. Вален и Бастьен выпрыгивают из своего фургона первыми и направляются прямиком к своему дяде. Они обнимаются и шутят друг с другом, но морщинки вокруг глаз Сильвы напряжены, и я понимаю, что он не так рад их присутствию, как притворяется.
