Парень уставился мимо него и хмуро кивнул. Катя, в свою очередь, не поняла ни слова. В её голове образовалась полнейшая каша.
– Теперь в путь. Живо, – скомандовал Михаил. – Идите и не останавливайтесь ни на минуту. Чем раньше вы отсюда выберетесь, тем лучше.
Матвей уложил увесистый рюкзак на плечи, но в последний момент остановился.
– Если с тобой что-то случится, – произнёс он тихо, – я вернусь и убью их всех.
Матвей ушёл и на отца даже не обернулся.
– Спасибо вам, – сказала Катя, прежде чем отправиться следом за ним. – За то, что спасли, и выходили, и вообще…
– Иди, девочка. И проследи, чтобы он не натворил глупостей.
К тому моменту, как рядом с домом раздались выстрелы, подростки уже давно исчезли.
Ночь приближалась к утру. Беззвёздное сумрачное небо постепенно светлело и наливалось алым цветом. Солнца ещё не было видно. Катя поднимала голову, чтобы поймать первые лучи, но кроны деревьев заслоняли обзор. Среди дикой растительности, неподвластной руке человеческой, она чувствовала себя словно в ином мире. В этой отрезанной от цивилизации вселенной не было места людям.
Двое подростков брели среди густых зарослей, минуя болота и мелкие речушки. Изо всех сторон доносились звуки: кваканье лягушек, шорохи листвы, пение кузнечиков и птичьи оклики. И каждый звук пробирал Катерину до мурашек. Любой отголосок жизни здесь мог свидетельствовать о появлении чужаков. Тех, кто охотился на них, тех, кто пытался убить её и её друзей. Она отгоняла прочь любые жестокие мысли: к счастью, на размышления почти не оставалось времени.
В лесу приходилось быть начеку беспрерывно. Стоило ей увлечься хоть одной мыслью, как она непременно спотыкалась о корягу или врезалась в неведомо откуда взявшийся сук. Матвей всякий раз подавал ей руку и советовал быть внимательнее. Этим их взаимодействие ограничивалось. Каждый раз, когда она пыталась заговорить, он давал односложный ответ и всем своим видом демонстрировал, что не намерен поддерживать разговор. Она понимала, что он чувствовал. От этого становилось страшно.
Катя не знала, сколько километров осталось позади. Лес казался ей необъятным и непроходимым. Когда золотистые лучи коснулись земли, Матвей остановился. Он тащил на своих плечах неподъёмную ношу, но ни разу даже не пожаловался на неудобства. Лишь вспотевшее лицо и красные щёки выдавали его.
– Нужно передохнуть, – сказал он и с яростью сбросил свою ношу наземь.
Матвей уселся на заросшее зелёным мхом бревно и принялся искать еду. Он вытащил бутылку воды, две булочки хлеба с кунжутом, батон колбасы и яблоки. Катя не хотела есть – страх притупил чувство голода. Она с жадностью выпила две кружки воды (кружка нашлась в её собственном рюкзаке) в прикуску с булкой.
– Ешь ещё. Идти ещё полдня. Тебе понадобится много сил, – сказал Матвей. Он нарезал колбасу на толстые куски и укладывал на хлеб.
– Я не могу. Мне не хочется.
– Тебе, может, и не хочется. А твоему желудку и мозгу понадобится еда. Иначе ты свалишься без сил через пару часов.
Катя вынудила себя прожевать и проглотить один бутерброд и половину яблока. От еды её тошнило. Даже знакомый запах сервелата пробуждал рвотный рефлекс. Она сидела, прислонившись к дереву, и размеренно дышала. Этому трюку её научила мама. Чтобы прийти в себя и унять горячность в тяжких ситуациях, не сойти с ума на контрольной или не вести себя по-идиотски рядом с парнем, в которого ты влюблена.
