Леонардо да Винчи, Боттичелли, Рафаэль. Эссе - страница 2

В книге я запомнил только одну вещь, но она выделяется так же отчётливо, как маленькая родинка на лбу Белой Голубки. Автор утверждал, что Леонардо да Винчи изобрел больше полезных вещей, чем любой другой человек, когда-либо живший, за исключением нашего Эдисона.

Я знаю Эдисона: это чрезвычайно обаятельный человек (потому что он сам по себе такой), причём глуховатый – и он рад этому, потому что, по его словам, это спасает его от многих вещей, которые он не хотел бы слышать. «Так и есть, – сказал он мне однажды, – глухота дает вам необходимую изоляцию; снижает вашу чувствительность, чтобы вещи не беспокоили и не отвлекали; позволяет вам собраться и сконцентрироваться на мысли, пока вы не доведете ее до логического завершения – понимаете?» Эдисон – великий филистер – читает все, что я пишу, у него есть полная подшивка журнала «Малышка Брауни», а в некоторых из «Маленьких путешествий», которые я у него видел, он делал записи между строк или оставлял отметки. Я думаю, что Эдисон – один из самых выдающихся людей, которых я когда-либо встречал, – он ценит Хорошие Вещи.

Я рассказал Эдисону, как этот писатель, Роуз, сравнил его с Леонардо. Он улыбнулся и сказал: «Кто такой Роуз?» Затем, немного помолчав, он продолжил: «Великий Человек – это тот, кто давно умер, – леса полны волшебников, но немногие из них знают об этом», и Волшебник тихо рассмеялся над собственной шуткой.

Каким же человеком был Леонардо? Он был таким же, как Эдисон, только Леонардо был худым и высоким, а Эдисон – коренастым. Но мы с вами будем чувствовать себя как дома с любым из них. Оба – классики, а значит, по сути, современники. Леонардо изучал Природу из первых рук – он ничего не принимал на веру, Природа была его единственной книгой. Чопорные, привередливые, замкнутые профессора – люди с непомерным чувством собственного величия – пугают окружающих, доводят детей до крика, а дам – до благоговейного трепета; но Леонардо был прост и непритязателен. Он чувствовал себя как дома в любом обществе: высоком или низком, богатом или бедном, образованном или необразованном – и был вполне доволен тем, что оставался самим собой. Оставаться самим собой – прекрасное качество!

Теккерей однажды сказал: «Если бы я встретил Шекспира на лестнице, я бы точно упал в обморок!» По-моему, от присутствия Шекспира ещё никто не падал в обморок. Он был настолько велик, что мог легко завоевывать симпатии окружающих.

Если бы Леонардо приехал в Ист-Аврору8, мы с Берти, Оливером и Лайлом отправились бы с ним в поля, и он бы нес свою кожаную сумку, перекинутую через плечо, как и всегда, когда бывал в деревне. Он был геологом и ботаником и постоянно что-то собирал («забывая», где что лежит).

Мы могли бы бродить вместе, скажу я, и в урожайное время года заглядывать во фруктовые сады, сидеть под деревьями и есть яблоки. И Леонардо, по своему обыкновению, рассказывал бы нам, почему та сторона плода, которая обращена к солнцу, сначала приобретает такой красивый цвет; а когда яблоко падало с дерева, он, без сомнения, предвосхищал бы сэра Исаака Ньютона и объяснял, почему оно упало вниз, а не вверх. Его кожаная сумка, боюсь, очень скоро стала бы довольно тяжелой, прежде чем мы вернулись, и, вероятно, Оливер и Лайл оспаривали бы честь нести ее для него.

Однажды Чезаре Борджиа поручил Леонардо укрепить королевство Романья. Это было совершенно новое королевство, подаренное молодому человеку Папой Александром Шестым. Именно папа приказал Леонардо обследовать местность и составить планы укреплений, каналов и всего прочего – поэтому Леонардо не посмел отказаться. Чезаре Борджиа имел счастье быть сыном папы, но папа называл его своим племянником – так было принято у пап. У папы Александра была ещё дочь по имени Лукреция Борджиа, сестра Чезаре, очень похожая на брата, ведь они устраивали свои развлечения с одинаковым азартом.