Леонардо приступил к работе и составил планы неприступных укреплений. Он тщательно осматривал местность, передвигаясь верхом, а двое его слуг следовали за ним в запряженной быком повозке, которая, как спокойно объяснил Леонардо, представляла собой «судно с бортовыми колесами».
Леонардо носил с собой большой альбом для зарисовок и, составляя планы редутов, попутно делал заметки о том, что вороны летают стаями без вожака, а дикие утки имеют систему и летят V-образно, с вожаком, который время от времени меняется с рядовыми. Кроме того, в водопаде звучит вся музыкальная гамма, и разделив поток воды на ноты, можно сыграть мелодию. А еще листья становятся золотыми от окисления, и малиновки образуют пары на всю жизнь.
В это время Леонардо также писал о движении облаков, изломах горных пород, опылении цветов, повадках пчел и множестве других тем, которые образовали целую библиотеку рабочих тетрадей, которые он оставил после себя.
Тем временем Чезаре Борджиа с нарастающим нетерпением ждал строительства своих крепостей. Прошло два года, когда с Чезаре и его отцом произошел несчастный случай, нередкий в те времена. Драгоценная парочка предавалась своим борджианским забавам в обществе некоего кардинала, которым они не очень-то восхищались, хотя заговор, похоже, был делом рук Чезаре. По ошибке они выпили отравленное вино, приготовленное для кардинала, и папа был умерщвлён на пике своего могущества и пастырского служения, а его сына постигла еще более тяжкая участь. Папа Юлий Второй, появившись на сцене, быстро расправился с Борджиа, и идея нового королевства была заброшена.
Леонардо, очевидно, не скорбел о смерти папы. У него была повозка, запряженная волами, нагруженная образцами, эскизами и записными книжками, и он принялся за работу по их сортировке. Он был очень счастлив в этой работе – будучи по сути мирным человеком – и пока он строил форты и проектировал осадные орудия, его гораздо больше интересовали некоторые ласточки, которые устраивали свои гнезда, склеивая их в весьма любопытные и красивые конструкции, а когда птенцы подрастали и были готовы к полёту, разрывали гнездо, выталкивая маленьких пташек, чтобы те «плавали в воздухе» или погибали.
Я сделал несколько заметок о наблюдениях Леонардо за птицами на обороте той книги «Эпоха Возрождения», которую присвоила Белая Голубка. Я не могу вспомнить, о чем именно они были – думаю, я разыщу Белую Голубку в следующий раз, когда буду в Париже, и верну книгу.
*
Когда дотошный биограф Арсен Уссе9 пытался установить дату рождения Леонардо да Винчи, он взял интервью у некоего епископа, который отмахнулся от этого вопроса следующим образом: «Да какая разница, если ему вообще незачем было рождаться?» – ответ, очень похожий на милетский. Уссе – слишком здравомыслящий человек, чтобы тратить время на разговоры с духовно обрюзгшими, и поэтому он просто ответил языком Теренция: «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо!»
Великодушный Эразм в детстве был однажды осмеян школьным товарищем за то, что у него «нет имени». И Эразм ответил: «Тогда я сам себе его придумаю». И придумал.
Никаких записей о рождении Леонардо не существует, но год его рождения установлен весьма любопытным образом. Катерина, его мать, вышла замуж через год после его рождения. Дата этого брака установлена, и тот факт, что сыну благородного Пьеро да Винчи тогда был год, также подтверждается. Поскольку брак был заключен в Четырнадцатьсот Пятьдесят-третьем году, мы просто возвращаемся на год назад и говорим, что Леонардо да Винчи родился в Четырнадцатьсот Пятьдесят-втором году.
