Разумеется, Марина не видела, что Жора делал дальше. Хотя в глубине души у неё родилось предчувствие, которое ей говорило, что об этом человеке не стоит тужить, если он склонен замечать, со своим неизменным интересом ловеласа, всякую мимо проходящую девушку. И все её грёзы закончились лёгким разочарованием. Она снова взяла в руки учебник, мать застала её в таком положении и отнеслась к прилежанию дочери с глубоким удовлетворением, что Марину нисколько не тронул случайно повстречавшийся обольститель…
Между тем, после того, как ему не удалось заговорить с Вероникой Устиновной, как только та ответила на его приветствие, он намеривался спросить: «А где ваша Марина?» Но встретив той отнюдь не дружелюбный взгляд, он проглотил все слова, решив, что вчерашний его бесплодный дебют, теперь как бы остался невостребованным Ему пока ничего не пришло в голову, как незамедлительно скрыться с глаз долой, да отвести временно душу с той престранной особой, которая стояла у дороги…
Когда Жора заговорил с ней о чудном вечере, то неожиданно для себя, услышал из уст Полины такую отповедь, что ему тотчас захотелось заткнуть уши:
– Чхала я на твой вечер, когда морит скукота и некуда податься! А ты, я вижу, здесь новенький, что умиляешься глухоманью?
– Да в принципе, это я так… – пошёл Жора на попятную перед разбитной девицей, у которой даже не отважился спросить имя. Вблизи она ему показалась совсем безобразной, неряшливой и отталкивающей. На ней была укороченная до неприличия чёрная юбка и не первой свежести вязаная кофта, плотно облегавшая, как и юбка, её худое тело. Рыжие волосы болтались от затылка хвостом, туго стянутые от висков назад резинкой, что делало голову совсем крошечной. У неё был короткий заострённый носик, мизерный подбородок, вогнутые седловиной тонкие губы, мелкие, но резкие черты лица. И большие карие глаза с хмурой в них поволокой. Говорила хрипловатым или сиплым голосом, и от неё разило крепким запахом выкуренной сигареты. Он невольно посмотрел на её рот, губы ошалело накрашены алой помадой. «Как противно их целовать, но она вряд ли об этом догадывается, – подумал Жора. – Это же чистая волчица вышла поохотиться на мужиков. И я, к моему несчастью, подвернулся хищнице первым. Да, от неё как от псины несёт!» – и он невольно поморщился.
Жора вдруг почувствовал, что он только напрасно тратит время, и ему захотелось убежать, но почему-то его удерживал это сделать её холодный притягивающий к себе змеиный взгляд. У него по телу даже пробежали мурашки. Но он мысленно взбодрил себя, собираясь сейчас выяснить у неё, верна ли его догадка о волчице.
Понимая, что парень как будто перед ней оробел и начал терять интерес, Полина теплее и зазывней заулыбалась с каким-то для себя значением; лучики тонких морщинок разбежались от самых глаз к вискам.
– Как тебя зовут? – высокопарно спросила она.
– Петя! – слукавил Жора, наморщив глубокомысленно лоб, и теперь этак понаглей взирал на пошлую девицу.
– А меня ты знаешь? – ломанным, грубым выговором спросила она. – Выпить мастак?
– Чего?
– Ты оттуда?..
– Не понял, откуда «оттуда»?
– Ну из зоны, что ли…
– Почему так решила?
– Ёжик торчит на голове!
– А-а, да я только что из армии, – заикаясь, ответил бывший солдат.
– О-о, ну тогда погнали? – и скосила глаза, как будто этих слов от него только и ждала. – Ко мне на дачу, вином клёвым угощу… за твой дембелёк!
