Он не боялся. Ни капельки. По крайней мере того, что ждало его дальше. Неизвестности.
Взгляд его стал более осмысленным. Он смотрел пристально, будто пытался запомнить черты. Жаль, что именно я оказалась последней, кого он видит перед своей кончиной.
Тяжело сглотнула, не в силах отвести от него глаз. В голове неожиданно забилась одна страшная мысль. Я старалась отогнать ее, изо всех сил, придумывая тысячу причин, по которым я не обязана воспринимать ее всерьез. Это неправильно. Все это.
Он должен умереть. А я не должна его спасать.
В этот раз точно не должна. Иначе равновесие нарушится, и виновата в этом буду только я.
— Вот проклятье... — Хватанула ртом воздух, сдерживая внезапно подступившие к глазам слезы. — Ты не оставляешь мне выбора, понимаешь? Я не могу этого сделать. Не могу! — Ударила его по груди и тут же зажала себе окровавленной рукой рот — и от шока, что я посмела ударить, и из-за того, что он скривился от боли. — Прости… Прости, я…
— Все нормально. — Он прокашлялся и сжал мою ладонь. — Но давай ты больше не будешь меня калечить… Я и так умираю, если ты не заметила.
Ненавижу.
— Я не хочу этого, — шепнула, качая головой.
— Я тебя не понимаю.
— Не хочу судьбы, которая была у матушки...
Почему Великая Мать замолчала именно в этот момент? Ну почему она не дает знак, не говорит, как я должна поступить?
Любой шаг кажется неверным. Если я спасу его, не умру ли сама со временем? От сожаления?..
Черт.
Не знаю, сколько я смотрела на свою обагренную кровью ладонь. Наверное, прошла минута, долгая минута тишины, но она показалась мне вечностью, сквозь которую я в итоге прошла и приняла решение.
Слизала его кровь со своего пальца под его недоумевающим взглядом и прошептала:
— Да будет кровь твоя моей... — Надкусила запястье, торопливо прижала к его губам, из-за чего он дернулся. — Давай же. Хотя бы каплю... Это поможет.
Он не понимал. Да и я толком не понимала, зачем творю это. Но у него не было выбора. Вернее, был, но скудный: либо довериться мне, либо кинуться в объятия заждавшейся смерти. И он выбрал доверие, проклятый идиот.
Забрал несколько капель, облизнул губы, и я продолжила, слыша, как безумно стучит сердце:
— Да будет кровь моя твоей. Пусть свяжет нас богиня, Великая Мать, что дала начало всему живому... Отныне и... — На миг затаила дыхание и произнесла с такой страшной тяжестью в груди, что чудилось, она погубит меня быстрее, чем я завершу ритуал: — Отныне и навсегда мое сердце бьется за двоих. Моя жизнь — твоя жизнь. Твоя жизнь... моя. Этот союз священен в моих глазах и глазах Великой Матери. Платой за разрыв будет смерть. Отныне и… навсегда…
Выдохнула, точно груз с плеч сбросила, подалась к нему и порывисто прижалась губами к его губам. Горький вкус нашей крови тотчас взбудоражил сознание. Все чувства обострились, и я ощутила, как мое сердце забилось в несколько раз быстрее. За двоих.
Его руки легли мне на спину — он привлек ближе к себе, углубляя поцелуй. И противиться не было ни желания, ни сил. Да и вряд ли уже когда-нибудь будет…
Все в теле напряглось до предела, начало скручивать от избытка эмоций — моих и его. Они смешались в диком вихре. Кровь кипела, и от жара буквально невозможно было дышать.
С трудом оторвалась от него, чувствуя небывалый прилив ярости, желания, страха и ненависти одновременно. Сказала почти что с рыком:
— Последние слова... Произнеси их.
