– Ты говоришь, письмо мне принёс? От кого не скажешь?
– От твово сына, князь, – ответил мужчина густым басом. Князь с интересом посмотрел на гонца, – ну, давай мне его.
Мужчина запустил руку за пазуху, вытащил бересту и подал князю.
– Пойдём, сейчас тебя покормят, а я, покуда, напишу ответ, – князь провёл гонца в сени и крикнул:
– Марфа! Марфа!!
Из боковой клети выскочила заспанная девка.
– Здеся я, княже! Чё прикажешь?
– Здеся она! Спишь опять! Ох, получишь ты от меня плетей…. Отведи течца15 в поварню, пущай накормят как след.
– Ну, енто мы мигом! – и повернувшись к мужчине, кивнула, – пошли!
Князь посмотрел вслед Марфе, хмыкнул и качнул головой.
Он вошёл в палаты, сел за стол и стал разворачивать бересту. Буяр с нетерпением ждал, что же такое там написано. Нискинин развернул, прочитал, потом прочитал ещё раз, чтобы удостовериться, что он правильно понял написанное, и воскликнул:
– Слава богам, жив мой сын!
– Где он! – резко выдохнул Буяр.
– У кудесника в Заморочном лесу. Лютовой просит не ходить войной на дреговичей. Говорит, его ранетого принёс к кудеснику Семаргл. Скоро выздоровеет и прибежит домой. Ну, насчёт Семаргла, он скоре всего погорячился, може ему в беспамятстве померещилось, что Огнебог Семаргл прилетел к нему.
– Енто уже не важно! Хотя…, а как бы он сам к кудеснику попал, ежли был смертельно ранетый? Може и, правда, Семаргл за ним прилетал? – с облегчением откинулся на спинку стула воевода.
Буяр сидел молча и наблюдал, как князь водит писалом по бересте. Князю хотелось как можно быстрее перевезти сына домой, и он написал, что пришлёт за ним дружину и сани. Потом свернул бересту, перевязал бечёвкой и пошёл из терема, чтобы отдать гонцу. Тот сидел у крыльца на чурбаке и чувствовал себя на княжеском дворе неуютно, ему хотелось убежать отсюда поскорее. Увидев князя, гонец вскочил на ноги.
– Тебя накормили, друже?
– Да, благодарствую, накормили так плотно, как я никада не ел.
– Ну и добре! Ты мне хорошую весть принёс, ежли тебе када-нибудь понадобится помощь или захочешь поступить в мою дружину, милости просим!
– Спасибо на добром слове, княже!
– Не на чем! Вот, возьми письмо, отдай княжичу.
Проводив гонца, князь пошёл в трапезную. Во время обеда Нискинин сообщил своей семье, что Лютовой жив и скоро будет дома.
– Ну и слава богам, а то я уж думала, что ныне не придётся дажеть мечтать о свадьбе, – вздохнула Заряница.
– Да тебе, егоза, можно, покуда, ишшо дома в своём роду пожить, тебе токмо шестнадцатый годок, ты ишшо не перестарок. Хотя…, можно подумать и о свадьбе, покуда Драговит не приглядел невесту свому сыну в другом месте, ему то уж пора жениться, двадцатый год пошёл отроку.
– Батюшка! Мне бы хоть одним глазком Пересвета увидеть, какой он, а то вдруг уродина и буду я всю жизнь с ним мучиться.
– Ну почему обязательно мучиться? С лица воду не пить, зато бушь княгиней, када Драговит примрёт. Я вот ныне сбираюсь ехать к нему с посольством, возьму тебя с собой, ежли хошь, тада и посмотришь на княжича. Вот привезём Лютовоя домой, мне будет спокойнее, и поедем с тобой к дреговичам.
– Батюшка! А братец разве не у дреговичей?
– Слых прибыл от дреговичей, с князем встречался, он ничего не слышал о нападении ватажников на Мелентьевское поселение и о похищении княжича ничего не знат. А нонче я получил бересту от Лютовоя и теперь знаю, что Драговит тут не причём. А ватажников он обещал выловить и наказать.
