Все время, пока я ела, хозяйка сочувственно смотрела на меня.
– Интересно, сколько лет этой девочке? Четырнадцать? Пятнадцать? – спрашивала она сама себя.
– Шестнадцать, – ответила я, заканчивая есть. – Спасибо большое.
Женщина ахнула от неожиданности.
– Ты говоришь по-немецки? – спросил удивленным тоном хозяин.
Я согласно покачала головой и спросила:
– Где я?
– Ты в Хёкстере – городок в Германии, маленький и уютный. Мы не любители столичного шума, предпочитаем уединение и сельский труд, – ответил Вольфганг. – Я местный фермер. Меня зовут Вольфганг Виц, а это моя супруга Мария. Мы держим довольно большое хозяйство. Будешь нам помогать. Работы хватит. Семья у нас большая: подрастают четверо детей. Скоро ты с ними познакомишься. А тебя как зовут?
– Матильда, – ответила я.
Вольфганг и Мария многозначительно переглянулись.
– Ты немка? – напрямик спросил Вольфганг. – Говоришь на нашем языке очень чисто, почти без акцента.
Я задумалась. Я вполне могла им солгать, и мне бы поверили, но так не хотелось вводить в заблуждение людей, которые впервые за столько времени отнеслись ко мне с добром. И ответила честно:
– Нет, я русская, язык выучила по школьным учебникам.
Вольфганг вздохнул и сказал:
– Если хочешь выжить здесь, то не сильно об этом распространяйся. А теперь пойдем, я покажу тебе твою комнату.
Мы с Вольфгангом зашли в довольно тесное, почти квадратное помещение с небольшим окошком, разделенным на шесть абсолютно ровных квадратов – как я уже успела заметить, так выглядели почти все окна домов в немецком городке. В углу стояла кровать, напротив – небольшой шкаф из массивного темного дерева с зеркалом. После двух недель в переполненном товарном вагоне, в котором я ехала на правах скота, это место показалось мне маленьким раем.
– Умойся, отдохни, Матильда, завтра приступишь к своим обязанностям, – сказал хозяин. – Встаем мы рано, в пять утра. Я разбужу. В жизни наша семья придерживаемся довольно строгих правил: все по времени, по заведенному распорядку, ему мы никогда не изменяем. Сельскохозяйственный труд тяжелый, от зари и до заката, отдохнуть будет некогда, зато он нас кормит, мы не жалуемся.
Надо же, говорит со мной, как с человеком, а не как с подопечными своей сарайки.
– Не беспокойтесь, я привычная, – успокоила я. – Как ухаживать за животными, работать в поле и огороде знаю.
– Хорошо, тогда разбужу утром, а ты пока отдохни, наберись сил, – сказал Вольфганг, закрывая дверь.
Через минуту в комнату, тихо постучав, вошла Мария, передала мне немного одежды взамен моей истрепавшейся и калоши – мои совсем стоптались, просвечивая крупными дырками. Но больше всего меня порадовал, пусть и старенький, но такой нужный в холода темно-синий ватник. Я сложила свое новое богатство и привезенные из дома вещи в шкаф. Последним на полупустую полку поместила аккуратно сложенное свое любимое белое платьице – мою связь с домом и мирной жизнью.
Завершив приготовления, я дошла до кровати и почти упала на постель, впервые за две недели заснув крепким сном.
