Наполнив ведро водой и захватив с собой средних размеров щётку и две тряпки, я поплелась обратно к лестнице. Отодвинула ковёр в место, где стояла пузатая напольная ваза, полная камыша, подобрала юбки и заткнула края за пояс. Затем заплела волосы в косу, обмакнула щётку в воду и принялась скрести деревянный пол, временами морщась от неприятного запаха.
Не знаю, сколько времени я провела, ползая, но точно не один час. Пятно оттиралось плохо, я вся взмокла, и моей радости не было предела, когда, отложив щётку, я наконец пустила в ход тряпки. Промыв пол на один раз, поменяла воду и уже опустилась на колени, чтобы навести финальную красоту, как надо мной выросла тень.
Вздрогнув, я подняла голову и... снова вздрогнула.
Надо мной высилась мисс Чопорс. Её лицо было бесстрастным и почти бескровным, пучок из волос на голове – строгим до дрожи в коленках, а взгляд – равнодушным и холодным. Её дыхание было ровным, осанка – безупречной, а пальцы – длинными и худыми, и сжимали они не сковородку или половник, не палку для выбивания перин и подушек и даже элементарно не письма или свежие газеты, нет. Они сжимали заколку, изготовленную в форме летящей ласточки, ту самую, которую я имела неосторожность потерять.
Что ж, на ловца и зверь бежит? Я тоже так подумала. И никогда ещё я так сильно не ошибалась.
Не успела я и рта раскрыть, как мисс Чопорс проворчала, как ворчат наставницы на воспитанниц в пансионе благородных девиц:
– Мисс Харт, вы выглядите неподобающе. Ваше платье порвано, на щеке – царапина, а волосы не прибраны. Возьмите, – экономка протянула заколку, – и немедленно приведите себя в порядок. Новое платье вы найдёте у себя в спальне. Гребень лежит на туалетном столике. Там же сегодня я оставила и душистую воду.
Я чуть не задохнулась от возмущения. Эта старуха вообще видит, чем я занимаюсь? Делаю её работу. Но, казалось, ковёр и пятно под ним совсем не волновали мисс Чопорс. А вот мой внешний вид – очень. Объяснение последовало незамедлительно.
– У нас посетители, мисс Харт.
Я вопросительно уставилась на экономку.
– Некто мистер Билски со своей юной дочерью ждут у крыльца. Они приехали из Мятной долины. Говорят, что по объявлению. Непозволительно заставлять их ждать слишком долго. Я пока открою для них малую гостиную и подам чай, а вы поторопитесь переодеться. И обязательно заколите волосы. Эта заколка всегда должна быть на вашей голове.
– Даже ночью? – съязвила я.
– Даже ночью, – невозмутимо ответила мисс Чопорс и добавила: – не вздумайте её потерять. Однажды она спасёт вам жизнь...
В любой другой раз я не оставила бы слова экономки без внимания, однако в ту минуту молча поднялась и поспешила наверх, к себе в комнату. Заставлять клиента ждать – плохо, а плохо я ещё никогда не работала. Даже во сне.
Мисс Чопорс не солгала: в моей спальне, на моей кровати и правда лежало новое платье, на этот раз соломенного цвета с вышитыми полевыми цветами. Когда мисс Чопорс успела его принести? Получается, она видела, как я упала, и вместо того чтобы прийти на помощь, позаботилась лишь о новой одежде и кувшине с тёплой водой, что стоял на столе?
Насупившись, я промыла царапины на коленке и нырнула в обновку. Платье мне шло и было более удобным, чем прошлое, а собранные на затылке волосы, заколотые «летящей ласточкой», придали моему образу нежности и сельского очарования. Такой я и спустилась вниз к мистеру Билски, оказавшемуся низкорослым пузаном, и его дочери – худенькой девушке лет двенадцати, бледной лицом и с жидкими волосами.
