Торт парил, ещë покачивался. Мы смеялись от нашей идеи. Взялись с Машей, по привычке, под ручку и выбежали из комнаты. Опаздывали.
Кинотеатр, тёплый вечер – это было настоящим событием для нас.
Но когда мы вернулись, поняли, что недооценили крыс. Крышка от торта валялась на полу, торта естественно не было. Подвешенные качели с поддоном всё ещё висели на месте. Как так? Посмотрев друг на друга мы прочитали в глазах друг друга этот вопрос. Крысы и так-то уже совсем не стеснялись и шебуршились и днëм и ночью. А теперь мы явно поняли, что на кровать они забрались бы с лëгкостью, но соблюдали границы, в чëм мы были признательны. Но до этого момента совсем не ценили и наивно полагали, что они просто не могут.
Ася вздрогнула, пытаясь снова оказаться на своей кухне, в знакомом уюте. Она молчала уже какое-то время, глядя в окно. Подруга качала головой, представляя, как её тонкая натура пережила всё это. Хотела было пошутить: зато тараканов не было – но промолчала.
– Становление художником выглядит не всегда красиво, – очнувшись, тихо сказала Ася.
– Как ты такое могла пережить? – вздохнула подруга, – Я вот от одной мысли об этом сжимаюсь. Ася, у меня даже слов нет.
– Да, у меня тоже. Но это было давно.
– Я, когда работала швеей, у военных, сейчас вспомнила, один раз задержалась на работе, сижу шью, и тут чувствую, что на меня смотрят, поворачиваюсь, а там огромная крыса смотрит на меня. С размером с кошку. И понимаю, что все рассказы про больших крыс не были преувеличением. И она смотрит на меня так, как будто меня тут не должно было быть. Я медленно поднимаю ноги и сажусь на стол. Потому, что истории ходили разные. И про бешеных крыс, от которых и не отобьешься. Крыса еще какое-то время смотрит на меня и спокойно уходит, делая мне превеликое одолжение. Я жду минуту, наверное, потом дергаю пальто с вешалки, сумку, выключаю свет, хлопаю дверью и бегу. И это была одна крыса, и на работе, так что я могу себе представить твой ужас и одновременно не могу представить, как ты могла спать. Это огромное достижение. Да уж, вот это история, там же в военной части один приучил крыс приносить ему драгоценности за еду.
– Катерина, давай больше не будем, – и выдавив из себя, добавила, – Про крыс.
Ранним утром субботы, муж Аси, аккуратно проскользив по простыне, вынырнул из кровати, а потом так же тихо вышел из комнаты. Солнце нежным светом, длинными лучами, обрамляло макушки деревьев, выглядывающих из колодцев домов. Тюль между занавесками чуть колыхалась от тёплого воздуха, а воробьи спорили, как всегда, не догадываясь, что в выходные можно было бы и отдохнуть от перекличек. Заставляя себя думать об этом, он открыл дверь и в дверях кухни увидел дочку. Удивившись её собранности, он немного вздрогнул. Даже не сообразил, что сказать. Может быть, стоило похвалить. Или хотя бы сказать: доброе утро. Но так и постояв, держась за ручку двери, будто для этой ситуации у него не находилось подходящих слов, он вдруг понял: для начала надо закрыть за собой дверь в спальню, чтобы не разбудить Асю.
Папа с дочкой ещё вчера договорились о том, что подготовят маме на день рождения сюрприз. План придумала Саша, сама, до последней детали, а папа, поводив головой, согласился. Но то, что дочка сама встанет пораньше, оказалось неожиданностью. Он думал, проснётся, заглянет в комнату, увидит, как она ещё спит, и тихо пойдёт выполнять задуманное. Но она была готова, не совсем одета, но бодра в предвкушении. И жестами показывала ему, что пора одеваться и выходить.
