– Знаю, – спокойно ответил молодой человек. Помолчал и тихо добавил – мне Вас жаль.
Мать встретилась глазами с дочерью, повернулась и молча ушла. Ехала домой и думала: у моей девочки не такие глаза – зелёные и очень чистые. Когда она смеётся, они покрываются влагой и становятся огромными. И кажется, что это лесная поляна, на которую пала роса. И я всегда покупала ей духи с запахом ландыша…
Всё! Больше этого нет и никогда не будет… Мысли путались. Женщина никак не могла поймать суть. Вспомнилась немецкая детская коляска и одеяльце с козликами, школьная ручка с обгрызенным наконечником, детские туфельки, а в них крохотные ножки, как тефтельки – одинаковые в длину и ширину… Женщина улыбалась своим воспоминаниям. Она любила свою девочку – ту, которая была у неё до этих трёх слов: «Мне Вас жаль…» Женщина вдруг ясно осознала что произошло. Произнесла вслух: – Он сказал так, потому что ей заплатил. И это правда!
Воспоминания исчезли, болела голова и хотелось пить. Женщина спросила у прохожего который час. Было ровно восемь утра. Пора на работу.
Девочка понимала, что мать иллюзиями не питается и это её раздражало. Она бы рада была прервать с матерью все отношения, но как это сделать? Россия – страна патриархальная, да и женщина на эту тему не заговаривала, но часто повторяла: главное, чтобы ты была жива– здорова и пережила меня. Остальное – твоё дело.
Мать и дочь отдалились друг от друга. Они были абсолютно разными. Шли годы. Девочка с первым мужем развелась, но перед этим событием жила и с мужем, и с любовником в открытую. Мать ничего не говорила – делай, что хочешь. Мужу нравится – ваше дело. Появился следующий муж. И с ним ничего не получилось. Женился он на девочке в отместку первой жене, которая от него ушла. Дядя он был с положением, харизматичный и отказа не знал. Ему не нужна была девочка. Жил в своё удовольствие, вымещал на девочке дурное настроение. Бывало и издевался. За человека, что ли, её не считал?! И довёл. Девочка перестала есть и спать. Ещё немного такой жизни и анорексия обеспечена! Тёща не сказала зятю ни слова. Положила перед ним на стол копию медицинского заключения: диабет. Зятёк пыл поубавил. Жене двадцать шесть лет и диабет? Завтра тёща оформит девочке инвалидность – и всё! Плати алименты всю жизнь. К слову будь сказано, второй зять отдавал должное тёще. Дурой не считал и знал, что женщина способна на многое.
Развелись, конечно. Девочка переживала долго, изводила себя. И опять мать не вмешивалась. В участии не отказывала, но не сюсюкала. Женщина надеялась, что поймёт, наконец, её девочка – не плачет та женщина, рядом с которой её человек, любящий и надёжный. Не тут– то было! Девочка долго болела своей любовью и ещё дольше её мучили перенесённые унижения. А закончилось всё это тем, что пустилась девочка во все тяжкие. Познакомится с мужчиной – и через одну– две недели катит с ним за границу. Неважно – молодой, старый. Главное, денежный. Женщине было не до морали дочери. Она боялась. Для богатого мужика – потаскушка, нанятая на недельку– другую, а для неё – её девочка с зелёными глазами и тонкой шейкой. А если что– то пойдёт не так? Убьёт под пьяную лавочку – и концы в воду! Сутки напролёт сидела у телефона несчастная мать: позвони, пожалуйста, позвони! Мне больше ничего не надо!
Прилетела. Слава Богу! Опять двадцать пять! Аборт.
– Деточка, ты что творишь? Во всём мире спид. Зачем тебе это надо?
