— У этого старпера на уме одни чаепития, — разводит руками Громова. — Ему бы не завучем в школе работать, а в каком-нибудь профсоюзе с пенсионерами зажигать.
— Да ладно тебе, — через силу улыбается Маша, все еще думая о своем. — В прошлом году, вроде, неплохо отдохнули.
— Ага, ключевое слово — «вроде». Не удивлюсь, если этот хрен старый опять нас соберет в столовой и заведет свою историческую викторину.
Под гомерический хохот Любы Громова театрально засовывает в рот два пальца и делает вид, что ее тошнит. Дура!
— Не-е… — Немного успокоившись, Новикова спешит первой огласить планы школьного руководства, касающиеся ежегодного праздника. — В этом году будет квест.
— Так и представляю! — ерничает Громова. — Собери десять окурков за школой и получи годовой курс лекций о вреде курения.
— Нет-нет! — смеется Люба. — «Все профессии нужны, все профессии важны, или Как не умереть с голода на зарплату дворника», а если серьезно…
Впрочем, до какого-то там арбузника мне нет никакого дела: уже несколько лет школьные мероприятия отлично проходят и без моего участия. Именно поэтому скидываю уличную обувь в мешок и, пока больной интерес ко мне не возродился, ковыляю в чертовски неудобных балетках сначала к гардеробу, затем на второй этаж к кабинету физики. По привычке уткнувшись носом в мобильный, я пытаюсь слиться с невзрачными школьными стенами: на сегодня лимит моего унижения исчерпан. Все, чего я хочу — поскорее добраться до любимой последней парты, достать из рюкзака толстовку и признать свое безоговорочное поражение. Но, видимо, там, наверху, кому-то доставляет особое удовольствие издеваться надо мной.
Не успеваю и глазом моргнуть, а точнее, пройти по узкому коридору последние метров тридцать до нужного кабинета, как за спиной раздается знакомый бас Кротова.
— Не могу я в эти выходные!
— Отказы не принимаются! — следом голосит Лихачев. — Зря я, что ли, Михайловского уламывал найти нам этот квест?
Невольно замедляю шаг и силюсь совладать с дыханием, которое сбивается всякий раз, стоит Егору появиться на горизонте.
— Выходит, зря, — бурчит вечно всем недовольный Данила. — Да и вообще, все эти арбузники достали. Детский сад, ей-богу!
— Ну не скажи, Крот! Место зачетное! «Старый химик», слышал?
— Нет.
— Блин, я все время забываю, что ты не местный! Там раньше санаторий стоял для сотрудников химзавода. Ну как санаторий? Скорее, турбаза. Дикая природа, реки неземной красоты — романтика, одним словом. А потом лавочку прикрыли. Обнесли колючей проволокой и перевели в разряд закрытых объектов. Улавливаешь, чем пахнет?
— Нет.
— Ходили слухи, что там секретную лабораторию организовали. Опыты там всякие проводили… Жуть, в общем.
— А нам там что делать?
— Крот, это когда было-то! Сейчас там обычная заброшка. Несколько лет назад санаторий этот выкупил у области один бизнесмен — хотел обратно турбазу замутить, да силенок не хватило. Он пару домиков отреставрировал и закинул. Вот сейчас там квесты и проводят.
— Не убедил. Горыч, я серьезно не могу в выходные.
— Погоди ты отказываться. Там место реально крутое!
— Ладно, давай потом обсудим! Пришли уже.
И точно, подслушивая чужой разговор, я и не заметила, как уперлась носом в деревянную дверь кабинета физики. Недолго думая, хватаюсь за ручку и дергаю её на себя, да только тщетно: дверь заперта. Тяну снова и снова, понимая, что парни подходят все ближе, а встречи с ними лицом к лицу я боюсь как огня.
