– К какой ещё подготовке? – спросил я, чувствуя, как усталость от череды сюрпризов нарастает с каждым днём. Но тут же напомнил себе: если собираюсь вступить в магический мир, нужно научиться воспринимать странности как норму.
– В мой мир можно попасть только через особый портал, – спокойно объяснил маг. – Но пройти через него может лишь тот, кто прошёл предварительную подготовку. Просто так – не получится.
– И как именно мне готовиться? – спросил я с лёгким напряжением.
– Оденься. Мы немного прогуляемся! – велел он, уже направляясь к двери.
Я быстро переоделся, вернулся и остановился рядом.
– Подойди ко мне, – сказал маг, встав в центре комнаты. – Сейчас будет важный момент. Закрой глаза и не открывай их, пока не разрешу. Иначе – ослепнешь на три дня.
– Серьёзно? – переспросил я, но, не дожидаясь ответа, крепко зажмурился.
В тот же миг меня охватила странная, почти обжигающая волна тепла – как будто я шагнул из тени под палящее солнце в разгар знойного лета. Прошло несколько мгновений.
– Можешь открыть, – раздался голос мага.
Я медленно приоткрыл веки… и замер. Мы стояли в просторном зале среди мраморных полов и белоснежных стен. Повсюду сновали группы туристов, а экскурсовод увлечённо рассказывал о картинах, висящих на стенах.
– Где мы? – спросил я, оглядываясь.
– На концерте! – пошутил маг и, заметив мой скептический взгляд, добавил: – Ладно-ладно, не кипятись. Мы в музее.
– Я вижу, что в музее. Но где именно? – переспросил я.
Маг улыбнулся:
– Мы в Лувре.
У меня внутри всё перевернулось от восторга.
– Лувр? Париж? Серьёзно? – воскликнул я, едва сдерживая радость. – Я столько лет мечтал попасть сюда! Посетить Лувр – это же… это же почти как сон!
– Мы здесь не ради эстетического удовольствия. У нас особая миссия! Так что пока оставь своё любопытство при себе, – строго сказал маг и указал пальцем на картину прямо перед нами. – Узнаёшь её?
Я взглянул – и сразу понял, что она мне знакома.
– Конечно. Да кто ж её не знает? – ответил я с лёгкой насмешкой.
– Прекрасно. И что можешь о ней рассказать?
– Её написал английский художник Стюарт Моффат в 1786 году. Называется «Субъективность». Сейчас оценивается в восемь миллионов долларов.
– Меня не интересует её цена, идиот, – рявкнул маг. – Почему она называется именно так?
– Ну, потому что, – пожал я плечами. – Эта картина уникальна: каждый, кто на неё смотрит, видит лишь фрагмент. Крошечную деталь. Один – верёвку, другой – веер, третий – кусок синей стены. Но целиком её не воспринимает никто. Никому ещё не удалось увидеть всю картину полностью. Загадка до сих пор не раскрыта, и она остаётся одной из самых таинственных работ в мире искусства.
– Браво, – кивнул маг с одобрением. – А теперь к твоим сведениям я добавлю кое-что своё. Но сначала… скажи, что видишь ты?
– Верёвку, – признался я, всматриваясь в полотно. И правда – длинная, тонкая верёвка тянулась где-то по центру. Я знал об этой картине с детства и мечтал однажды увидеть её своими глазами. Не думал, что этот день придёт так… неожиданно.
– Вот это плохо! – маг резко изменился в лице, голос его стал суровым. – Эта картина прибыла из моего мира.
– Я как раз только что начал что-то подозревать, – вставил я. И это была правда: подобная мысль только что мелькнула у меня в голове.
– Не умничай. Дослушай! – оборвал он жёстко. – На самом деле тот, кто сумеет увидеть эту картину целиком, сможет открыть портал в любую параллельную вселенную. Её не писал никакой Стюарт Моффат. Скорее всего, он либо нашёл её, либо каким-то образом получил. Потому что никто из вашего мира не способен был бы создать нечто подобное.
