Принц осмотрел Беррена с ног до головы, а затем снова повернулся к монаху со страдальческим выражением на лице.
– Что ж, возможно, это не так уж и сложно. Я не хотел бы услышать, что этого мальчика отправили на смерть в качестве награды. Подобное может даже затронуть мою совесть. Тогда тренируйте его усердно, но, пожалуйста, не настолько усердно, чтобы он умер.
Принц усмехнулся Беррену, и это была не очень приятная ухмылка. – Тренируйте его достаточно усердно, чтобы понять, действительно ли он этого хочет.
Монах снова поклонился.
– Как прикажете, ваше высочество.
Трудно было сказать, довольна ли она, рассержена или ей просто было все равно, хотя, по крайней мере, все его пристальные взгляды наконец-то придали щекам краску. Сунеральду тоже удавалось сохранять спокойное лицо, но вот жрецы храма – совсем другое дело. Большинство из них, казалось, были готовы взорваться.
– Вы не можете…! Даже вы, вы не можете…!
– Что? Выплюньте это! Что я не могу? Бродить по городу и издавать указы, которым все обязаны подчиняться, какими бы случайными и причудливыми они ни были? Но я могу, видите ли. Одна из немногих радостей бытия принца. – Он нахмурился и почесал свою короткую черную бороду.
– Ну, одна из немногих радостей, если не считать бесконечного парада вина и желающих женщин. – Он снова улыбнулся.
– Всего доброго! – С этими словами он повернулся на пятках и вышел из храма. Его люди последовали за ним, как и мастер Сай, который все еще тащил Беррена за ухо. На улице принц снова остановился. Он посмотрел на мастера Сая и мимолетно – на Беррена.
– Господа, я благодарю вас за услуги. Теперь вас ожидает тяжкий долг. Лорд Таннгрис сведет наши счеты со Сторожевым Оружием. Он остановился и уставился на мастера Сая.
– Ты. Сколько бы я ни называл тебя тупым, тебе здесь не место. Ты гниешь изнутри, и поверь мне, в этом вопросе я знаю, о чем говорю. Иди и делай то, что тебе нужно делать.
Мастер Сай почтительно поклонился. Он старался не показать своих чувств, но слова принца глубоко тронули его. Его руки дрожали, а кожа побледнела. Однако Беррену некогда было задумываться об этом, потому что принц обратил свой взгляд на него. Его глаза были бледными и водянистыми, с легким оттенком льда. Немного льда, немного гнева и много печали – так подумал Беррен.
– Ты. Возьми это, мальчик, – сказал принц, вкладывая что-то в руку Беррена.
– Когда твой хозяин уйдет, он не захочет брать тебя с собой. Возможно, ты все равно последуешь за ним, нравится ему это или нет, но позволь мне хотя бы дать тебе выбор. Ты можешь прийти в Варр. Отправляйся в Кавенет. Предъяви это и скажи, что ты ответил на мой вызов. Скажи им, что ты должен работать на Орлиного Клюва, если он еще жив. Они поймут, о ком ты говоришь.
Что бы ни было вложено в руку Беррена, принц сжал его пальцы вокруг.
– И не потеряй его, а? – сказал он с легкой улыбкой.
Не успел Беррен поднять глаза, как принц повернулся и зашагал прочь. Мастер Сай положил руку на плечо Беррена.
– Смотри, как он уходит, парень. Это последний раз, когда ты его видишь, но его благосклонность будет преследовать тебя, как проклятие. Она будет висеть у тебя на шее еще до конца этого года, я тебе обещаю.
Беррен раскрыл ладонь, чтобы рассмотреть подарок принца. Это было золото, словно только что с монетного двора империи, но большего размера и с более сложной печатью. Вместо головы императора на одной стороне были изображены меч и щит, а на другой – имперский штандарт: пылающий орел в треугольнике.
