Мама с папой хотели удочерить маленькую девочку, на год моложе меня. Рыженькая, с синими глазками, и с рыжими веснушками! Звали – Зинонька. Малышка пришла просить подаяние со своей бабушкой. Папа их не отпустил, пока не узнал всё об их жизни. Мама и папа Зиноньки поженились после войны. Но папа умер от фронтовых ран. Вскоре умерла и мама – очень молодая женщина. Умерла от обширного воспаления лёгких. Таких судеб после войны было много. И осталась девочка с бабушкой. А бабушке – семьдесят девять лет! Папа с мамой предлагали им переехать к нам. Но бабушка не согласилась. Она не поверила! Так и сказала: «Помру, кому Зинонька будет нужна? Уж нет, пусть в своём дому живёт…!» И сколько родители ни уговаривали – не верила. Мама с папой помогали им всем, чем могли. Последний раз я видела Зиноньку, когда была уже студенткой. Девочка удачно вышла замуж за военного, поступила в институт, а бабушка умерла… И умерла именно в тот день, когда внучка получила студенческий билет.
В детстве я не знала, как живут другие люди. Думала, что образ жизни моих родителей и есть образ жизни всех взрослых людей. Я уверена, при любом доходе мои папа и мама помогали людям. И я считаю, что именно так и надо жить. И именно так я и живу, за что безмерно благодарна своим родителям!
Мои родители – учителя от Бога. Именно учителя! Умели воспитывать своих детей без нудных нравоучений. Будучи секретарём обкома партии, папа часто ездил по колхозам. Несколько раз брал и меня. Очень хорошо помню одну поездку. Коль скоро меня в машине сильно укачивает, ехали мы на поезде. Очень интересное путешествие! Во-первых, вагон совсем даже не похож на нашу квартиру. Он трясётся, но не страшно. Супом меня не кормили, а дали вкусный бутерброд с копчёной колбасой. Мама дома говорила, что такая еда не полезна детям, но один раз можно. Папиного стола с зелёной лампой в вагоне не было и папа ничего не писал, зато весь вечер рассказывал мне интересные истории. А ещё папа разрешил попрыгать на скамейке! Мама бы не разрешила. Мне очень понравилось ездить в поезде!
Рано-рано утром мы вышли из вагона, и к нам подошёл какой-то дядя и повёл нас к машине. Крыша машины была брезентовой – я знала, что это такое. А стенок не было. Мы долго-долго ехали по какой-то дороге, очень неинтересной. Единственное приятное впечатление, это пыль из-под колёс, которая неслась за нами красивыми, чёрными струями. Когда мы приехали в нужную нам деревню, сразу же пошли умываться. Папа, шофёр и дядя, который нас встретил, были абсолютно одинаковые: очень чёрные, с блестящими несчастными глазами. А папа протёр лицо платком и стал полосатым. Дальше – ещё интереснее! Шеренгой стояли люди. Справа мужчины, слева женщины. А перед ними – начальник. Это я тоже поняла. Жара была несусветная! Мужчины все в тёмных пиджаках, многие с орденами. Мужчины меня не впечатляли. Интересны были женщины. Я никогда не видела таких красавиц! Тёти нарядились в белые платья, а поверх – фартучки. Как у дежурных в садике. Только тётины фартучки были красивого красного цвета. А ещё на тётях висело много бус. А у некоторых на головах – короны! Как в сказке! Правда, не все тёти так красиво нарядились. Были и совсем некрасивые. В стареньких платьях с заплатками.
Начальник вышел вперёд и стал рассказывать, как хорошо все живут, потому что партия КПСС хорошая. Я была с ним не согласна. Если у некоторых тёть нет красного фартучка, бус и короны, разве они хорошо живут? Пока начальник говорил, папа с интересом рассматривал собравшихся. Я видела, что папа тоже чем-то недоволен. Прервав дядю-начальника, папа обратился к собравшимся.
