– Но это будет стоить дорого. И я говорю не о деньгах.
Сквит подполз ближе к Лине. Его детское лицо выглядело жутко на паучьем теле.
– Мне нужен образец. Кровь, волосы, кусочек кожи. Человеческие компоненты – большая редкость. За них хорошо платят в определённых кругах.
– Нет, – отрезал Криль. – Никаких образцов.
– Тогда никакой маскировки.
Повисла тишина. Где-то наверху снова раздался вой тенеклыков – ближе, чем раньше.
– Я согласна, – сказала Лина.
Оба – и Криль, и Сквит – уставились на неё.
– Незваная, ты не понимаешь…
– Я понимаю, что если меня поймают стражи, будет хуже, – перебила она Криля. – Кровь, волосы – пожалуйста. Только без фанатизма.
Сквит радостно защёлкал челюстями: – Разумная человеческая самка! Криль, где ты её откопал?
– Она сама откопалась, – буркнул мусорщик. – Ладно, делай свою маскировку. Но если хоть один твой дружок из «определённых кругов» узнает о ней…
– Я могила! – Сквит уже суетился, доставая склянки и инструменты. – Профессиональная этика превыше всего. Девочка, садись вот сюда.
Лина села на указанный табурет. Сквит ловко взял несколько волосков, царапнул палец странным серебристым лезвием, собрав пару капель крови в пузырёк.
– А теперь – самое интересное, – он начал смешивать ингредиенты. – Экстракт болотного тролля для основы, эссенция хамелеона для адаптивности, немного праха ночекрыла для поглощения света…
Жидкость в колбе меняла цвета – от чёрного к фиолетовому, затем к болезненно-зелёному. Запах был омерзительным.
– Пей, – Сквит протянул колбу Лине.
– Всё?
– До дна. И постарайся не блевать – испортишь эффект.
Лина зажала нос и опрокинула содержимое в рот. Вкус был ещё хуже запаха – как будто она выпила смесь тухлых яиц, горелой резины и чего-то невыразимо мерзкого.
Мир закачался. Кожа загорелась, как от крапивы, помноженной на десять. Лина согнулась пополам, борясь с рвотными позывами.
– Держись! – Криль поддержал её. – Это пройдёт!
Через минуту, показавшуюся вечностью, жжение начало спадать. Лина выпрямилась, хватая ртом воздух.
– Что… что это было?
– Перестройка феромонового профиля, – Сквит явно наслаждался её мучениями. – Теперь ты пахнешь как помесь гоблина и болотной крысы. Не самый приятный аромат, но точно не человеческий.
Лина принюхалась к себе. Странно, но она не чувствовала никакой разницы.
– Ты себя не учуешь, – пояснил Сквит. – Но другие – да. Эффект продержится дней пять-семь. Потом придётся повторить, если всё ещё будешь в нашем мире.
– Спасибо, – Лина попыталась встать, но ноги подкосились.
– Не торопись, – Криль усадил её обратно. – Зелье ещё действует. Сквит, можем мы переждать здесь до утра?
– Можете, – паук пожал плечами (как он это делал с таким количеством конечностей – загадка). – Внизу есть комната для гостей. Но учтите – я не гостиница. Это первый и последний раз.
Криль помог Лине спуститься по лестнице в подземелье. Комната для гостей оказалась крошечной норой с двумя лежанками и сомнительного вида одеялами.
– Отдыхай, – Криль уложил её на одну из лежанок. – Утром решим, что делать дальше.
– Криль, – Лина поймала его за рукав. – Почему ты мне помогаешь? Что тебе нужно?
Мусорщик помолчал. В полумраке его янтарные глаза светились, как у кота.
– У меня есть долг, – наконец сказал он. – Старый долг перед одним человеком. Он мёртв уже лет пятьдесят, но долги такого рода не исчезают со смертью должника.
– И я как-то связана с этим долгом?
