Я выключил автомобильчик и сказал:
– Это ты виноват.
– Да? – удивился Бабах. – Как прокатиться с ветерком, это я, а как авария – тоже я?
– Ты. Кто сказал «включи»?
– «Включи» и «устрой аварию» – это разные вещи, – сказал Бабах. – Мое дело маленькое. Включили меня – я поехал. А если кто-то не умеет дружить со мной – при чем тут я? «Человеческий фактор» – слышал такие слова? Так говорят про тех, кто не дружит со мной.
– Я включил не тебя, – сказал я, – а батарейку. Вот, смотри, – я перевернул автомобильчик, открыл крышку и достал батарейку.
– Симпатичный, – сказал Бабах и закряхтел от удовольствия. – Я самый-пресамый симпатичный на свете. Просто красавец! Чемпион мира среди всех симпатичных красавцев.
– Ты что же, батарейка? – удивился я.
– Ну а кто, по-твоему, спрятался внутри этой батарейки?
– Ток, – сказал я. – Электричество. – У меня вместо «электричество» получилось «электличество».
– А что такое электличество? – передразнил меня Бабах.
Я стал разбирать подряд все свои игрушки и спрашивать:
– И это, скажешь, тоже ты? И это, и это?
– И это я. И это, и эта поломатая юла, которую давным-давно пора выбросить на помойку, я, – говорил Бабах. – И даже ты – это тоже я.
Я был удивлен. Никогда не думал, что батарейки, пружинки, испорченная юла и даже я – все это Бабах.
– Ты обманщик и хвастун, – сказал я. – Самый-пресамый обыкновенный обманщик и хвастун. Не может быть так, чтобы всем на свете был ты.
– От обманщика и хвастуна слышу, – обиделся Бабах. – Я не виноват, что у тебя отсутствует воображение и ты не можешь увидеть, что всё на свете – я.
– Ты хочешь сказать, что был всем на свете даже тогда, когда ничего не было? – ехидно спросил я. – Даже этим автомобильчиком?
Бабах засопел, как испорченный насос.
– Молчишь? Знаю, почему ты молчишь, – сказал я. – Боишься, что я увижу тебя не какой-то батарейкой или пружинкой, а таким, какой ты есть на самом деле. Трус!
Зря я назвал Бабаха трусом. Он разозлился.
– Это я-то трус? Да я самый-пресамый храбрый на свете! Чемпион мира среди всех самых храбрых! Если не боишься меня, включай воображение. Представь, что мы сейчас находимся не в твоей комнате, а во дворе. Представил?
– Представил. – Нет ничего проще, чем представить себя во дворе дома, в котором живешь.
– Подбери с земли камень.
– Какой камень?
– Любой. Не обязательно большой. Подбери камень, который уместится в твоей ладошке.
– Подобрал. – Я представил, что подобрал подходящий по размеру камень.
– А теперь брось его.
– Куда бросить?
– Куда хочешь. Бросил?
– Бросил.
– Что получилось?
– Ничего не получилось, – сказал я. – Камень упал туда, где я его подобрал.
– Ты бросил камень или уронил? – спросил Бабах.
– Уронил.
– А я тебе что сказал? Брось, а не урони!
– Камнями нельзя бросаться.
– Тебя никто не заставляет бросаться, ты только вообрази, что бросил. Еще раз подбери камень и хорошенько замахнись. Замахнулся?
Я представил, что подобрал с земли камень и приготовился его бросить.
– Замахнулся, – сказал я.
– А теперь брось что есть силы, – приказал Бабах. – Брось так, чтобы камень полетел со скоростью в два раза быстрее, чем сто тысяч миллионов километров в секунду.
Я с первого дня знакомства с Бабахом заметил, что у него плохо со счетом. На все случаи жизни у него один ответ: сто тысяч миллионов. Пришлось уточнить:
– Это сколько?
– Триста тысяч километров.
– В секунду? – удивился я.
– В два раза быстрее, чем триста тысяч километров в секунду, – подтвердил Бабах.
