— Я такой!
— Ладно. Бог ним. Так тебе рада, что до сих пор в себя прийти не могу. Почему не предупредил даже, что прилетаешь?
— Не был уверен, что все получится. Но теперь все точно: смогу пробыть в Америке достаточно долго, чтобы успеть тебе надоесть своими внезапными визитами.
— Стажировку тебе все-таки утвердили! — догадалась Моника и даже захлопала в ладоши от удовольствия — новость и правда была отличной. — Ты такой молодец, братишка. Здесь, в Нью-Йорке?
— Нет. Но относительно недалеко — пару-тройку часов, и я у тебя. А теперь все-таки расскажи, что там у тебя с тем парнем, которому ты позволила поверить, что я твой любовник. Взревновал он знатно, вот только понять бы: оно того стоило?
***
В следующий раз Моника увидела Леона сутки спустя. Дежавю! Время действия: все те же семь часов утра. Место: все там же на улице у входа в здание пожарной части, где Леон опять выгружался из уже знакомой малолитражки. Правда, на этот раз обошлось без поцелуев, но это мало что меняло. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: этот гад только что выбрался из общей с той девкой постели и ничуть об этом не жалел. Не ушел от нее сразу после, как от самой Моники, а провел вместе всю ночь!
Было по-прежнему больно, но Моника постановила: отрезанный ломоть пусть таким и остается. Хотелось кофе и, переодевшись в форму, она зашла в комнату, где дежурная смена пожарных ела и где стояла кофемашина. Впрочем, она Монику как раз и не интересовала. Она была из тех кофеманов, кто предпочитал любимый напиток варить на огне. Лично и собственноручно.
Уже имея некоторый опыт на эту тему, она взяла кастрюльку побольше. Чего мелочиться, если ясно: сейчас на запах сползется полсмены, и все начнут канючить чашечку себе. Вот просто: раз, два…
— Привет, Моника!
— Привет, Карл. Кофе?
Она наполнила чашку и протянула ее.
— Спасибо!
В комнату заглянул Леон, повел носом, прикрывая глаза, улыбнулся кривовато и спросил:
— А мне перепадет? Или?..
— Боюсь, не хватит, — отрезала Моника холодно.
— Черт! Голова болит адски… — Леон все-таки вперся и теперь топтался рядом, будто все-таки чего-то ждал.
— Надо? — Карл достал блистер с таблетками аспирина из кармана синих форменных брюк.
— Да. Спасибо.
— Судя по тому, как от тебя разит, кое-кто вчера провел веселый вечерок…
Леон махнул рукой:
— Ничего такого. Иной раз от дыма бывает гораздо хуже.
— Можно подумать, только тебе, — с чувством заявил появившийся в дверях Рауль. — Помнишь тот пожар две недели назад в высотке на Ратленд-Роуд? Я с такой дурной головой домой вернулся, что думал, лопнет на фиг! — и без паузы, но совершенно другим тоном: — Моника, а можно мне чашечку твоего бесподобного кофе? Ма-а-алюсенькую!
Моника засмеялась и подала ему порцию, потом подумала и, решив не вредничать, налила и Леону. Тот принял кофе с благодарностью, при этом смущенно отводя взгляд. Моника поразглядывала его еще пару секунд и решила, что он все-таки редкостный дебил. От этого уже стало как-то полегче, когда же она наконец-то налила кофе себе и сделала первый глоток... Божественно!
— Слышал, на востоке про настоящий кофе говорят, что он должен быть черным, как ночь, горячим, как огонь, и сладким, как грех, — Карл помахал рукой над своей чашкой, направляя поднимавшийся от нее пар себе к носу, и закатил от удовольствия глаза. — Твой кофе, Моника, всегда именно такой.
