Мастер зашел за стойку ресепшена и принялся стучать по клавишам компьютера, а растерянный клиент продолжал стоять на том же месте и смотреть вперед, а затем, после короткой паузы, сказал:
– У меня с собой нет паспорта, но это ж я, ты ж меня помнишь, ты мне делал татуировку.
Виктор ответил ему мягко и услужливо:
– Я хочу вернуть вам деньги. Паспорт нужен, чтобы составить типовое соглашение, что я именно вам их отдал, а не кому-то другому.
Накаченный мужчина резко развернулся и с досадой на лице поплелся к выходу, проходя мимо Бориса, он надменно зыркнул на него и остановился. Юноша не сводил с верзилы глаз, белки которых подрагивали. Здоровяк наклонился, чтобы их лица были друг напротив друга. Борис чувствовал на подбородке струйки воздуха, которые выдыхал через ноздри незнакомец.
– А ты что таращишься, урод? Откуда пятно на башке? – он махнул головой в сторону Виктора. – Этот бледный утырок об тебя иглы вытирает?
Сердце юноши билось так сильно, что отдавало в кончиках пальцев. Он с мольбой посмотрел в безразличные глаза татуировщика. По лицу парня бегали крохотные спазмы. После долгой паузы Борис смог выдавить надломившимся голосом:
– Нет.
Мужчина широко улыбнулся, шлепнул его по спине и вышел, от души хлопнув дверью.
Виктор смотрел на часы, которые через пару секунд покажут ровно шесть.
– В следующий раз приходи к тому времени, которое я назначил, – обратился он к парню и указал раскрытой ладонью на циферблат.
«Господи! Что за дьявол такой?! Он еще и будущее умеет предсказывать», – Борис старался не выдать своего волнения, но в груди почувствовал, как все скукоживается, будто сердце и легкие скручивают и выжимают, как постиранную наволочку.
– Я не дьявол, просто мои недавние клиенты для меня, как раскрытые книги.
Татуировщик криво сморщил левую щеку в улыбке, будто у него на языке лежала долька лимона. Он уперся ладонями о стойку, так чтобы Борис видел все его тату на руках – рисунки оружия на видимых участках кожи не могли характеризовать мастера в глазах окружающих как положительного человека, располагающего к себе людей, только если они не были из узких кругов. Угольные, зачесанные назад волосы с синим блеском, бледная кожа, точеное лицо, белая рубашка с закатанными рукавами и черная жилетка с узорчатой вышивкой, которая сливалась с основной тканью, – типичный Люцифер.
– Этот парень просто плохо ухаживал за татуировкой, в первый день намазал ее спиртом и вазелином, а потом пошел в баню пить пиво и водку. Последствия не заставили себя долго ждать, и он начал искать козла отпущения, – ответил Виктор на немой вопрос, который можно было прочитать на лице его собеседника, не используя особых способностей.
– А почему вы тогда, – Борис сглотнул и прочистил горло, слова выходили с трудом, – почему вы не воспользуетесь своими силами и не заставите его ухаживать правильно?
Виктор подошел к своему вчерашнему клиенту поближе и, глядя ему в глаза, принялся объяснять, активно жестикулируя руками и изображая символами практически каждое слово, которые можно сложить из пальцев:
– Он человек, я не могу нарушать его свободу и так бесцеремонно вторгаться в чужую личную жизнь. Засовывать ему ключ в спину, прокручивать и толкать его в ту сторону, которую мне надо. Привыкай, мы уважаем людей, – последнюю фразу он сказал, прижав кулак к груди.
– Та-а-ак, сто-о-оп! – протянул гласные Борис, выставил раскрытые ладони перед собой и продолжил возмущаться. – Если эта обезьяна – человек, а я тогда кто?!
