В глазах-щелочках генерала блеснула искра.
– А это тебе ещё предстоит узнать, Надия.
Каков я в истинных мужских проявлениях.
О-о-о… Только этого мне не хватало.
– Даже не думай, что можешь из меня
содержанку сделать. Подарки хороши, но если для тебя они как плата за
удовольствие – можешь забирать обратно. Надия не продаётся. И вообще с чего ты
взял, что можешь моё внимание купить?
– Жизненный опыт подсказывает, что рано
или поздно за деньги можно всё желаемое получить. И человека рабом сделать.
– Страшные слова ты говоришь, генерал.
– Вилор. Опять забыла? – сдвинул брови. –
Или тебе нравится меня дразнить?
– Угадал, – чего скрывать? – Нравится.
– Ох и злая же ты, Надия! Будь ты в моих
руках, я б из тебя живо спесь выбил. Как мой отец – ремнём вдоль спины!
– Так я ж не в твоих руках, ваше благородие,
– и в доказательство я обернулась вокруг себя несколько раз, затанцевала, а потом
запела:
Не пойду я замуж за генерала
Я за благородного не пойду.
Буду я свободной птицей вольной
В чисто поле я убегу.
– Красиво ты поёшь, Надия. И танцуешь красиво.
Видно, сам Господь Бог создал тебя, чтобы глаза мои услаждать.
– Так тебе ж глаз одних мало, – продолжала
я танцевать. – Ты коснуться хочешь.
– Ещё как хочу. Сегодня! – воскликнул он.
– Приди ко мне на закате.
– Нет. Сегодня в таборе костры будем жечь
и песни петь.
– Я для тебя могу костры разжечь и музыкантов
самых лучших позвать! – генерал снова разошёлся. Как легко в нём пожар
устроить!
– Твои музыканты скучны. Всё не то играют.
А огнём ты свою резиденцию только спалишь. Не жалко?
– Для тебя, Наденька, ничего не жалко. Приходи
– увидишь.
– Не приду. Я тебе не верю.
Генерал руками взмахнул, точно птица
крыльями. Коршун, видимо.
– Чем хочешь - докажу!
И танец мой резко обрывается. Я
останавливаюсь напротив генерала, заглядываю ему в глаза, да так, чтоб он
взгляд не смог отвести.
– Покажи мне того, кто у тебя в дальней
комнате живёт.
– Покажу.
– И дай мне с ним поговорить, – взглядом по-прежнему
удерживаю генерала.
– Хорошо, – нехотя, но всё же соглашается.
– Сегодня на закате, – повторяю я. – Ты
обещал мне. И помни своё слово, генерал. Вилор, – добавляю, как просил.
Он расплывается в улыбке.
– Дался тебе этот человек, Надия, –
ворчала Мирела, собирая мне с собой травы сонные на случай, если генерал снова
приставать начнёт. – Сама на себя беду накличешь. Генерал твой худой человек.
– Знаю. Я бы его давно отшила, да не могу.
Что-то гложет меня, Мирела, – я схватила старую цыганку за руки. – Помоги мне,
прошу. Подскажи, что это. Я сама никак не разберусь.
– Бешенство это, – нахмурившись, ответила
она. – Душе твоей, Надия, нет покоя с рождения. Она и рвётся, сама не зная
куда. Может, тебе сам генерал приглянулся?
– Нет, что ты. Он противен хуже некуда.
– А зачем ты опять к нему идёшь? Зачем от него
дары принимаешь? Мужчина вправе потребовать от тебя платы за внимание.
– Ничего я ему не дам. Сегодня схожу в
последний раз, загляну в эту комнату, увижу того, кто в ней сидит, и…
Дальше я сама не знала, что будет. А
только сильное желание встретиться лицом к лицу с этой тайной меня будоражило и
не давало покоя.
– Смотри, Надия, будь осторожна, –
предупредила Мирела. – Чует моё сердце: генерал попытается поймать тебя в
силок. И если ты потеряешь бдительность, ему это удастся.
