Наши лучшие дни - страница 51

Официантка возникла у него за плечом, будто привидение. Ишь, улыбается от уха до уха. Что за люди здесь – доброжелательны до того, что кажутся слабоумными. В своем родном районе на северо-западе Чикаго Дэвид никогда себя жителем мегаполиса не чувствовал. А тут, в Айове, в этой дырище, почему-то чувствует.

Он уставился на официантку:

– Простите, что вы сказали?

– Это я с вами по телефону говорила? Беременная блондинка в синей кофте – ваши ведь слова?

Неужели его? Неужели по телефону, чужому человеку, он именно так ее описывал? От стыда в горле пересохло. Это ведь как про собственную ладонь вслух рассказывать. Он смотрел на жену. Какая она? Красивая. Целеустремленная и в то же время бесконечно печальная. А Дэвида хватило только на «беременную блондинку в синей кофте». Слишком шаблонно для студентки филфака.

– Это я и есть, – произнесла Мэрилин.

Он один уловил грусть в ее голосе.

– Вы уже определились? – спросила официантка.

На мгновение он заподозрил, что она каким-то образом прочла мысли их обоих. Но тут Мэрилин вытащила меню, на которое, оказывается, Дэвид локти поставил. Аппетит у него улетучился, зато Мэрилин заказывала не стесняясь: бургер без майонеза, картошка фри плюс салат, двойная порция маринованных огурчиков с укропом.

– Конечно, вам нужно кушать за двоих, – прокомментировала официантка.

А он знал: Мэрилин бесит, когда проходятся насчет ее беременности. Видел: жена сдерживается из последних сил. Не торчи над ними эта баба с пошлым своим оптимизмом, Мэрилин расплакалась бы, слезы капали бы прямо в ледяной чай.

– А вы что будете заказывать? – Официантка повернулась к нему.

Мэрилин как-то заметила вслух, мол, тебя если от мыслей отвлечь простым вопросом, ты вздрагиваешь и цепенеешь, как олень в свете фар. «Задумчивый мой, – говаривала Мэрилин, гладя его по щеке. – Мой безумный ученый».

– Ему то же самое, – сказала она сейчас – пришла на помощь. – Только бургер с майонезом, вместо чеддера швейцарский сыр и помидорчик. Салата не нужно. А вот огурчиков положите – я их съем.

– Вы, наверно, чревовещатель, – сострила официантка. – Что-то я не видела, чтоб вы рот раскрывали.

Мэрилин в один миг осунулась. Зубы стиснула, понял он по характерному западению щек.

– Моя лучшая половина! – Он стал третьим в этой любительской постановке, в этом скетче о супружеских узах, тяге к солененькому и готовом выплеснуться отчаянии. Выдавил: «Спасибо», взглядом взмолился: «Да уйди ты, ради всего святого!» Прочел на беджике имя официантки – Джанет. Подумал: «Имена не выбирают».

Хвала Господу, официантка Джанет убралась на кухню. В глазах Мэрилин стояли слезы. Пальцы теребили соломенную подставку под горячее.

Он накрыл ее ладони своими. Покосился по сторонам и произнес:

– Я буду делать за тебя домашние задания. – Вот и возможность искупить мерзкие мысли – все до единой. – И тест финальный тоже. Ты потом своим почерком перепишешь.

– Милый. – Несколько слезинок скатилось-таки по ее щекам, но она сумела улыбнуться. – Во-первых, очень это будет подозрительно, если я вдруг получу «А» после двух месяцев жалких «D».

– Для меня шекспировские шедевры все равно что по-гречески написаны, но твердую «С» я тебе гарантирую.

– А во-вторых, думаешь, я на это пойду? Позволю тебе такое? Чтобы тебя выгнали с треском? Нет, я сейчас со всем этим разделаюсь, пока ситуация в моих руках. Ну то есть не совсем в моих.