Её молитвами. И под Её покровом
И под Её защитою святой
Он нерушимо встанет, если снова
Попрёт на Русь святую враг ордой…
Ну, а сегодня мир. Сегодня праздник
На всей Руси. Ликуй же, третий Рим,
Что есть Она! Не чудо это разве!
Спасибо Ей за Бога говорим —
За чудо из чудес из всех на свете,
За то, что есть у нас такая Мать!
Мы для Неё, как и Христос, всё те же дети
И первой Ей дано нас понимать…
Постарел. Поседел. Посмотрел. Даже сам ужаснулся.
Не увидел себя. А ведь, кажется, был молодым.
И таким, каким стал, этим утром ненастным проснулся
Да и тот, в отраженье зеркальном, стал тоже седым…
Посмотрел и вздохнул. И тот, в зеркале, тоже вздыхает
И ему, видно, тоже моя старость совсем ни к чему,
Может, пламя любви до сих пор ещё в нём полыхает,
Только нет его больше в моём мире седом почему?
Может, там, в зазеркалье, в моей жизни пошло всё иначе,
А, быть может, живой, настоящий, и не я здесь, а он,
Ну, а я, здесь всего лишь отражение прошлого, значит,
Это он был когда-то бесконечно и страстно влюблён?
Может, мне предложить с ним местами опять поменяться,
И вернуть всё на круги своя, и себя и любовь?
Только вряд ли захочет он тенью моею остаться,
Да и я бы, пожалуй, поменяться бы был не готов…
Всё оставим, как есть. По утрам будем также встречаться,
Будем также молчать. Будем также седеть и стареть…
Будет время моё и его одинаково мчаться,
Чтобы вместе однажды, жизни наши прожив, умереть…
И останется лишь пустота здесь и там – в зазеркалье
Ни меня, ни его. Даже не с кем теперь помолчать.
Слились души в одну и без нас в своё небо умчались,
Чтобы нас молодыми, но потом, через век повстречать…
Я тебе обещал много счастья и много разврата,
Но семейный разврат – он совсем не похож на разврат.
Может, снова вернёмся
К нашим дням безвозвратным обратно,
Вспомним сладость любви и забудем про горечь утрат?
Только ты мне сказала: предложенье твоё неуместно,
И не будем любовь, пусть забытую, в фарс превращать,
И к тому же с тобой будет, вряд ли, мне так интересно,
Как когда-то с тобой, но другим. Стоит ли обещать?
Может, ты и права. Ну, а, может быть, ты испугалась
Вдруг увидеть себя и красивой и вновь молодой?
И выходит, что нам ничего больше и не осталось —
Любоваться другими, целоваться с любовью седой…
Жизнь прожили, а она к нам всё неласковая:
В Загс ведёт сначала. В Суд – потом.
Златовласку превратила в Седовласку,
А меня из её Котика – Котом.
Для тебя теперь я лишь Котяра,
Не ловлю ни денег, ни мышей.
Что с меня возьмёшь? Ведь я же старый
Кот облезлый, хорошо, без вшей…
Да и ты красавицей не стала,
Превратилась в веник красота.
И, что будет так, ты тоже знала,
Когда замуж вышла за Кота…
А тогда я был чернее ночи,
Ну, а ты любила чёрный цвет!
Почему сейчас признать не хочешь,
Что была любовь. Была и нет!
Может, Кот соседский приглянулся?
Так скажу – и он пенсионер.
Кто из нас, не знаю, обманулся?
Я не обманулся, например…
Для меня ты, как была, осталась
Молодой, с косою золотой,
Ну, и что – что постарела малость?
Ну, и что – что стала вдруг седой?
На твои ворчания внимания
Я не обращал ведь никогда.
Главное, чтоб было – понимание…
Остальное в жизни – ерунда.
В Загс ходили! В суд ходили тоже!
Ну, и что из этого – А что?
Без меня, увы, ты жить не сможешь,
Без моей любви и без котов…
Он был. Он есть. Он будет
Сравнялся возрастом почти до – до и после,
Здесь сорок два и сорок уже там…
Кто он такой? – сегодня вряд ли спросит
