– Значит, рыбы тоже будет меньше, – меланхолично заметил Яманаси.
– Рыба, пшеница, маис, недорогой корейский и маньчжурский рис – это всё, чего нас хотят лишить? – перечислил Озэму.
– Можешь смело добавить к списку сталь, цветные металлы и порох, а заодно ещё сотню мелочей, не слишком важных, на первый взгляд, но отсутствие которых мы очень скоро почувствуем, – холодно высказался Изаму – К примеру, на моём заводе по производству электролампочек вольфрамовой нити осталось на три дня работы. На первый раз я выкручусь. Но договариваться с контрабандистами, чтобы они её доставили из Шанхая, дело крайне затратное.
– Значит выход всё-таки есть?
– Выход всегда можно найти. Просто, когда мы мечтали о власти в стране, никто из нас и предположить не был готов, что Кланы опустятся до общих дел с этим сбродом, – презрительно сморщил нос Ибараки.
– Сделаем поправки на войну, которую нам объявил этот Рюдзин. В военное время даже аристократам не зазорно спать на земле и есть маисовую кашу из глиняной плошки.
– Давайте всё-таки перейдём к тому вопросу, для которого мы все здесь собрались. Нас осталось трое из Могучей Девятки. Из тех, кто сверг власть Микадо.
– Четверо, – в очередной раз уточнил Ибараки.
– Пусть будет так, – досадливо мотнул головой Изаму, – Но у кого есть какое мнение о нашем следующем сёогуне?
Неладное Мэнэбу Яманаси заподозрил ещё в самом начале беседы. Главе Клана сложно стать тем, кто он есть, если он не умеет улавливать малейшие намёки и настроения при разговоре. Сейчас Мэнэбу отчётливо понимал, что он один против двоих. И судя по случайно вырвавшимся оговоркам и взглядам, его "друзья" вполне допускают возможность предать четвёртого сёогуна, выкупив ценой предательства своё положение и свои жизни. Если бы он знал, что из девяти Кланов до конца гонки дойдут далеко не самые лучшие представители, то трижды бы подумал, стоит ли ему, человеку чести, оказаться в их компании.
– Я предлагаю в сёогуны Тсуиоши Гифу, – спокойно сказал он то, что никак не ожидали услышать его собеседники, – У Клана Гифу есть посёлки в горах. Его смогут тайно укрыть в пещерах и выставить хорошую охрану, а править будем мы втроём.
– Боишься стать тем четвёртым сёогуном, до кого доберётся Рюдзин? – попробовал выправить ситуацию Изаму, позволив себе лёгкую усмешку.
– Боюсь друзей потерять. Стань я сёогуном, вы оба будете готовы принести мне магическую клятву верности и своей жизнью поклясться, что мы умрём в один день? – задрал планку беседы Яманаси, не обратив внимания на детскую попытку взять его "на слабо".
– Но Гифу при смерти. В лучшем случае он останется инвалидом, и никогда не сможет встать с кровати.
– Микадо у нас тоже в управлении страной не особо усердствовал. Совет управлял. И мой Клан только последние пять лет не имел там своего представителя, – с горечью проговорил Яманаси.
Если бы не интриги при дворе, и не крайне обидное отлучение, кто его знает, стал бы участвовать его Клан в перевороте. В недобрую минуту кто-то нашептал на ухо Микадо одно из тех решений, которые в конце концов накопились до критической величины и привели Императора Японии к ошибке ценой в жизнь.
– Предложение неожиданное, но интересное, – после доброй минуты размышлений отозвался Изаму, глядя Мэнэбу в глаза, – Думаю, стоит пойти искупаться. Вода очистит наши мысли.
* * *
Практика курсантов, прибывших на Сахалин, началась с полётов. Я мог предположить, что девушки никогда не пробовали летать в том простеньком лётном снаряжении из ремней и недорогих артефактов, но как оказалось, и парни в этом упражнении не блещут.
