– Ты же сам всё понимаешь.
– Нет! Я не собираюсь лезть непонятно куда, непонятно зачем, непонятно кому в зубы.
– С последним как раз, боюсь, понятно.
– Да? – С наигранным удивлением капитан поднял брови и уже более зло продолжил: – А если понятно, то какого дрыхра ты предлагаешь идти туда вдвоём? А ведь ты именно это предлагаешь?
– Потому что должен разобраться, что там происходит, постаравшись породить как можно меньше слухов, можешь просто меня подкинуть до этих самых Выселков и забрать скажем через сутки, если я не отвечу на переговорник.
– Если ты не ответишь, то предлагаешь мне забирать твой труп? – вызверился Орнадо. – Я уже подустал от этого. Иди собирайся, через час жду у себя в кабинете…
Оставшаяся часть фразы потонула в треске схлапываемого портала. Алан какое-то время смотрел на оставшуюся на полу полустёртую по привычке схему, потом перевёл взгляд на наполненный за разговором кубок, раздражённо выплеснул вино прямо на пол и вышел, хлопнув дверью так, что за спиной послышался грохот.
Выселки – деревня домов на двадцать, действительно была обнесена изгородью из свежеотёсанных брёвен, заострённых на концах, но ворота были распахнуты, на улице беззаботно играли дети, важно ходили свиньи и гуси. Взрослых видно не было, сейчас на покосах все, сидеть некогда. Во дворах шебуршились старики, занимаясь нехитрыми каждодневными делами. На треск открывшегося портала первыми сбежались, кто был поближе, потом потянулись опоздавшие. Маги в таких селениях в диковинку, целое событие, а тут сразу двое. Оценив простую по крою, но явно дорогую одежду, оружие, уверенный взгляд и яркий цвет глаз, те, кто постарше, согнули спину в поклоне, младшие продолжали беззастенчиво разглядывать новоприбывших.
– Вот тебе твои Выселки. Что дальше? – не обращая внимания на собравшихся вокруг крестьян, все ещё злясь, обвёл вокруг рукой капитан.
– Дальше лес.
– Это правильно, я сейчас не прочь кого-нибудь убить. – Орнадо, прищурившись, посмотрел на друга, но тот такие взгляды научился игнорировать ещё в детстве.
– Дык нельзя в лес-то, – влезла в разговор с причитаниями какая-то старуха, испуганно переводя взгляд с одного господина на другого, больше переживая за судьбу деревни, если рядом с ней погибнут маги.
– Почему же? – Вириесд повернулся к ней, вежливо улыбаясь.
– Дык нечисть там, он на опушку да в поля не выходит. А в лес нельзя, да и завечереет скоро.
– А можно поподробнее про нечисть? Когда появилась, как выглядит?
Теперь в разговор стали понемногу встревать и другие.
– Страшная.
– Глаза горят, как огоньки. Красные.
– Жрёт всех, – припечатал какой-то дед, для наглядности пристукнув клюкой.
– Дык, почитай, дней двадцать назад первый раз объявилась, – продолжила первая вступившая в разговор бабка, – тогда стадо в лес забрело, а вышло, дай боги, если половина. Наши-то пошли искать ввечеру, прибежали, вопят, глаза бешеные. Еле отпоили тогда. Двоих задрали насмерть. С тех пор мы в лес ни ногой. Но ночью иногда глазюки их красные аж отсюда видать.
– Да, это как раз было после того как Марянка…, – начала ещё одна старуха с седой косой вековухи, но на неё резко зашикали, бросая косые взгляды на магов. Это не укрылось от Орнадо, по роду деятельности привыкшего наблюдать за людьми, но он промолчал, решив побеседовать с ней потом наедине.
– Ну что ж, вот мы и проверим, считайте, нас для этого и послали, – свернул разговор Алан.
