Издевательский тон ведьмы выбил меня из равновесия. Я чуть не плакала и до боли сжимала кулаки. Не время раскисать, Данаиса! Нужно методично искать путь к бегству. Он должен быть, Жантайр не могла предусмотреть всего.
Стараясь обрести спокойствие, я резко выдохнула и огляделась. Опасения подтвердились: никакого жилья рядом, кругом лес. Снаружи лачуга оказалась не менее живописной, чем изнутри. Теперь понятно, почему одна из стен — земляная, — хижина пристроена к отвесному склону холма. Слой почвы и дерна на крыше, а также заросшие мхом и ползучими растениями бревна делали ее почти незаметной на лесной поляне. Вековые ели с длинными почерневшими иголками нависали над холмом. В сумерках местность выглядела зловеще.
Казалось, что я иду по мертвому лесу. Впечатление усиливало отсутствие ветра, а также птиц и насекомых. Лишь многолетний слой истлевшей хвои шуршал под ногами. Тишина подавляла и хотелось ступать как можно тише. Вскоре я убедилась, что лиственные деревья здесь давно высохли, и голые, уродливо искривленные сучья затянуты плотной паутиной.
Теперь я остро чувствовала обруч на запястье и все время пыталась сдвинуть его так, чтобы не давил. Разумеется, это нервы. Антимагический наручник не причиняет боли или особого неудобства, пока не пытаешься его снять. Даже если бы мне удалось найти напильник или клещи, самостоятельно избавиться от ограничителя магии невозможно — в этом его суть.
Вскоре пришлось остановиться. Я занесла ногу, чтобы ступить на очередную кочку, но впереди что-то громко булькнуло. В сизых сумерках разглядела зеленоватую с черными проплешинами поверхность воды. Время от времени она колыхалась, словно живая, и бугрилась пузырями болотного газа.
Я постояла немного, вслушиваясь в звуки ночного болота. Слишком темно, чтобы искать здесь дорогу. Жаль, что я не могу теперь сотворить даже простейший световой шар. Хотя, может, это к лучшему. Кто знает, какие существа здесь обитают? Их привлечет свет… или мое присутствие. Словно в ответ на эту осторожную мысль, где-то неподалеку прозвучал резкий хохот. Я вздрогнула, ошеломленная жуткими, лишенными веселья звуками.
— Хахахаха, — прилетело писклявое из глубины болот.
— Хахаха, — откликнулось басом откуда-то сбоку.
Подгоняемая этим странным смехом, я почти бегом вернулась в лес, под черный полог елей. Возможно, заплутала бы в сплошном мраке, если бы стволы и паутину мертвых деревьев не посеребрила взошедшая на небеса Веолика[1]. Вскоре показался огонек в узком окошке хижины Жантайр, и я вышла на поляну. Крики с болота сюда почти не проникали, как будто сами деревья не пропускали посторонних звуков, оберегая тяжелую, неестественную тишину.
Ночь была теплая, даже жаркая. Я остановилась возле дома, рассматривая жилье лесной травницы в слабом свете луны. Заходить внутрь пока не хотелось: старуха непременно начнет насмешничать, если скоро вернусь. Жантайр уверена, что никуда я не денусь, поэтому и не задерживала. Значит, отсюда не просто уйти, а уж ночью бежать решительно невозможно. Но выход точно существует, ведь сама злобная ведьма уходит надолго и кому-то сбывает свои травы, иначе, зачем заготавливать так много.
Нужно обследовать здесь все.
Я решила прогуляться вокруг холма. Сбоку у стены дома обнаружился ветхий кособокий сарай. Открыв дощатую дверь, я впустила внутрь немного лунного света. В лицо пахнуло ароматом душистых полевых цветов. Большие охапки травы сушились здесь под потолком. А в глубине обнаружились несколько мешков, туго набитых шуршащим сеном. Я радостно засопела, бросившись на эту пружинистую, хоть и колкую перину. Кажется, нашелся способ вообще не возвращаться в лачугу. Даже не стану возражать, если компанию мне составит семейка крохотных пушистых анур. Раньше я их боялась, но они гораздо приятнее, чем злобная болотная ведьма.
