Никколо Макиавелли. Гений эпохи. Книга 1. Взлет - страница 4

».

Три столпа флорентийской власти – Tre Maggiori. Три высших органа городского управления – представляли собой сложную систему сдержек и противовесов, которая на практике часто превращалась в театр абсурда.

Совет Двенадцати Добрых Мужей состоял из представителей различных кварталов города. Но «доброта» их была весьма относительной. Бенедетто Деи, флорентийский хронист, записал случай 1487 года: «Один из 'добрых мужей', мессер Антонио Ридольфи, во время заседания так разгневался на коллегу, что швырнул в него чернильницей. Попал в герб республики на стене. Пришлось прервать заседание для уборки чернил с лилий Флоренции».

Совет Шестнадцати Знаменосцев должен был представлять военные интересы города. Ирония заключалась в том, что большинство гонфалоньеров никогда не держали в руках оружия серьезнее торгового ножа. Лоренцо Торнабуони рассказывал: «Видел я, как гонфалоньер Джулиано Сальвиати, обсуждая планы осады Пизы, перепутал катапульту с требушетом, а потом полчаса доказывал, что слоны могут быть полезны при штурме крепостных стен. Все присутствующие делали вид, что внимательно слушают военные советы торговца сукном».

Главный орган власти – Синьория – состоял из восьми приоров и Гонфалоньера справедливости. Эти девять человек на два месяца становились полновластными хозяевами республики. Их резиденцией служил палаццо Веккьо, где они не только работали, но и жили, практически не покидая здания во время каденции.

Макиавелли в последствии описывал эту систему с едким сарказмом: «Представьте себе девять купцов, запертых в башне на два месяца, каждый из которых считает себя новым Цезарем. К концу срока они либо готовы убить друг друга, либо так сдружились, что не желают расставаться. И те, и другие одинаково опасны для республики».

Особенно комичными были церемонии инаугурации. Новоизбранные приоры торжественно шествовали от своих домов к палаццо Веккьо, облаченные в роскошные мантии, которые большинство из них видели впервые в жизни. Филиппо Строцци оставил описание одной такой церемонии: «Приор от цеха кожевников мессер Джованни Барди так волновался, что споткнулся на ступенях палаццо и упал прямо на знамя республики. Народ счел это дурным предзнаменованием, и действительно – через месяц во Флоренции началась эпидемия».

После прихода к власти семейства Медичи в 1434 году вся эта сложная система превратилась в хорошо отлаженный спектакль. Козимо Медичи, прозванный Pater Patriae, понял главное: не нужно ломать систему, достаточно научиться ею управлять.

Введение должности accoppiatori – выборщиков – стало гениальным ходом. Формально система жеребьевки сохранялась, но мешки теперь наполняли люди Медичи. Как ядовито заметил Франческо Гвиччардини: «Фортуна осталась слепой, но у нее появились поводыри».

Антонио Иволи, один из современников, записал любопытный случай: «В 1458 году выборщик Луиджи Гуичардини так увлекся отбором 'достойных' кандидатов, что включил в списки своего покойного отца. Когда имя усопшего выпало в жеребьевке, в городе началась паника – решили, что это знак божьего гнева. Пришлось срочно объяснять народу, что произошла 'техническая ошибка'«.

Архивы сохранили любопытный документ, датированный 1475 годом. Анонимный член Совета Ста записал: «Сегодня мы вновь наблюдали чудеса флорентийской демократии. Из мешка для жеребьевки извлекли имена четырех сторонников Медичи и только одного оппонента. Воистину, Фортуна явно благоволит нашему неофициальному правителю