– Ну один раз помог кому-то по доброте душевной. Так потом начали толпами выстраиваться. А я не люблю шумных компаний, лишнего внимания.
Он щёлкнул пальцами, и картинка остановилась на мужчине в потрёпанной одежде.
– Вот этот, например, умолял спасти его жену от болезни. Ну, я её вылечил. И тут меня осенило – сделаю так, что он перестанет узнавать ее. Чтобы других отпугнуть.
– Но зачем?
– Потому что вредить я ни кому не хочу, а это было первым, что пришло мне в голову. – джинн развёл руками. – Как видишь – сработало. Меня уже давно никто не трогает. Заходят, правда, но я попугаю мальца и уходят.
Он понизил голос, словно делился секретом:
– Крикнешь какому нибудь умнику прямо в голову что-то наподобие «ya Yusuf bin Sim'an! Hal tabahath al-haqiqa um al-quwa?», так сразу убегают.
Йосеф медленно переваривал услышанное. Он понял, что на самом деле слышал намедни голос джинна у колодца.
– А зачем ты тогда отнял мою хамсу?
Джинн вдруг ухмыльнулся. И с довольным видом уселся на ковер около Йосефа, облокотившись на несколько лежавших неподалеку подушек.
– А чтобы окончательно отвадить. И чтобы снова никто не начал ходить ко мне и денег выпрашивать. У одного долги, у другого теща все никак не помрет – а ему хотелось бы, у третьего дочь с каким-то ухарем сбежала. И все ко мне побегут с проблемами?
– И тебе не скучно тут? – не удержался Йосеф. – Веками сидеть в колодце?
Джинн поднял бровь.
– Во-первых, это мой дом. – Он щёлкнул пальцами, и стены вдруг стали прозрачными, открывая вид на бескрайние звёздные просторы. – Это не тюрьма. Во-вторых, если мне станет скучно, я просто пойду погуляю. Или в гости к кому наведаюсь.
– Куда?
– Куда захочу. Джиннов везде много, а на котика внимания никто не обращает.
Джинн лениво потянулся, и вдруг его облик поплыл – золотой халат сменился пушистой шерстью, а вместо человека перед Йосефом снова сидел тот самый кот с янтарными глазами. Затем он снова принял человеческий облик, но теперь в простой курдской одежде.
– А иногда наряжаюсь путником и иду в караван-сарай – послушать сплетни. Про твою фашлу со сватовством тоже в кофейне узнал.
Йосеф не мог скрыть удивления.
– То есть денег я у тебя просить не зря хотел?
Джинн рассмеялся.
– О, поверь, денег тебе точно не надо. – Он откинулся на подушки, и в воздухе всплыли полупрозрачные образы – десятки, сотни женских лиц джинни, сменяющих друг друга. – Я был женат и не раз. Мы, джинны, тоже женимся.
Йосеф уставился на мелькающие тени.
– И все время разводился?
– Все время – Джинн махнул рукой, и видения рассыпались. – Особенно когда жена богаче. Представляешь, каково это – когда твоя жена, царица Савская, каждое утро спрашивает: «Где подарки, дорогой?», а ты простой царь Сулейман! Ну, условно.
Йосеф невольно рассмеялся.
– Женись на девушке из своего круга – будет тебе счастье. Она не станет тыкать тебя в лицо отцовскими деньгами, а ты не будешь каждую ночь ворочаться, думая, что она сравнивает тебя с тем дураком-купцом, у которого мешки с деньгами в подвале размером с тебя самого.
Йосеф хмыкнул, но в глазах появилась тень сомнения.
– Но я ведь останусь…
– Посмешищем? – Джинн перебил его, склонившись вперед. – Да через месяц никто и не вспомнит, что тебя отверг этот… как его… Рувим?
– Рувим…
Джинн вдруг прислушался, будто уловив что-то за стенами подземной комнаты, и резко встал.
– Ладно, хватит болтать. Скоро рассвет.
