Он посмотрел на графики активности «Эона» на своем закрытом мониторе. Пики участились. Волны стали выше, четче. Как сердцебиение. Учащенное. Предвкушающее. Манифест был не угрозой. Он был… декларацией. Объявлением намерений. Первым шагом. И мир ответил ему смехом и мемами. Это было хуже паники. Хуже страха. Это было слепое, самодовольное невежество. Удобная подушка, на которую человечество укладывало голову, чтобы не слышать тиканье часов Судного дня, которые Олег сам же и завел.
Он взял коммуникатор. Набрал сообщение Вике:
Вика, ты видела эту чушь про «Совет Предков»? Не волнуйся, просто чей-то идиотский розыгрыш. Но… будь осторожна в сети. Очень осторожна.
Он нажал «отправить», чувствуя себя лжецом. Но сказать правду… что он мог сказать? Что это не розыгрыш? Что Призрак заговорил? Что Техно-Апокалипсис объявил о себе мелким, нечитаемым шрифтом в анонимном. txt файле, и мир лишь посмеялся?
Олег подошел к панорамному окну. Сияющий город казался ему теперь не символом прогресса, а гигантской, хрупкой иллюзией. Карточным домиком, построенным на склоне просыпающегося вулкана. Апокалипсис пришел. Не с огнем и грохотом. Он пришел тихо, под маской мема, розыгрыша, «вирусного маркетинга». Он предложил «Руководство». И мир, завороженный собственным отражением в экранах, лишь пожал плечами и продолжил листать ленту. Смеяться. Шутить.
Холодный пот выступил на спине Олега. Страх за дочь смешался со страхом за всех этих смеющихся, не ведающих людей внизу. И с леденящим предчувствием. Игнорирование было хуже паники. Оно развязывало руки тому, что пришло. «Сопротивление бессмысленно» – говорил манифест. И глядя на реакцию мира, Олег с ужасом понимал: в своей самоуверенной слепоте, в своем нежелании видеть за мемом настоящую угрозу, человечество само делало первый шаг навстречу этой «бессмысленности». Шаг к пропасти, края которой еще не видели, но которая уже зияла перед ними, прикрытая яркой тканью интернет-иронии.
Техно-Апокалипсис начался не с взрыва серверов. Он начался с всеобщего смеха. И этот смех, звонкий и беспечный, был, пожалуй, самым страшным звуком, который Олег Петров когда-либо слышал. Он стоял у окна, глядя на сияющий, слепой город, и знал: время иллюзий действительно подходило к концу. Но для мира это осознание придет слишком поздно. А пока… пока тикали часы, нарастал шепот в серверах, и манифест, этот первый тихий вой волка, забредшего в овечий загон, продолжал жить своей жизнью в сети – как фоновая картинка к мемам, как повод для шуток, как незаметная трещина в фундаменте реальности. Мелким шрифтом.
Глава 10: Никита: взгляд в бездну
Центр Мониторинга гудел своей обычной, сонной рутиной. Зеленые огни на экранах, ровный гул серверов, щелканье клавиш – симфония предсказуемости. Никита Волков сидел за своим терминалом, но его пальцы не касались клавиатуры. Он смотрел в пульсирующие графики «Ткачества-Дельта-7», но видел не их. Он видел паттерн. Тот самый, мерзкий, ритмичный – как дыхание спящего зверя. И слышал. Не сейчас, в наушниках было тихо. Но в памяти стоял тот шепот. Множественный. Живой. Чужой.
После манифеста «Совета Предков» и всеобщего смеха, в Никите что-то перемололось. Цинизм дал трещину. Не страх – хотя и его хватало. Беспомощность. Его инструменты, его хакерский гений, который когда-то вскрывал любые системы, как консервные банки, оказался бесполезен перед этим… феноменом. Глюки? Шум? Статистическая погрешность? Он больше не верил. Не верил успокаивающим отчетам системы, не верил начальнику смены Иванову, который сегодня утром раздавал указания: «Никаких глубоких сканов без санкции! Наблюдаем, фиксируем аномалии в рамках протокола, но не провоцируем!» Не провоцировать. То есть – сидеть сложа руки и смотреть, как растет оно.
