Щепкин выразил позицию кадетов красивой метафорой. В ветхую плотину бьют волны прибывающей реки и скоро ее прорвут. Старые сторожа пытаются укрепить плотину мусором, а «какие-то шаловливые руки» приподымают затворы плотины и любуются получающимися водопадами, предвкушая прорыв всей запруды. Те, кто разрушают плотину и любуются водопадами из мертвых тел, – это революционеры. Те, кто пытаются починить плотину мусором, – бюрократическое правительство. А кадеты? Они хотят поставить под запрудой мельничное колесо, направить народную силу к плодотворной работе, но если им не удастся «спустить реку путем постепенной работы» и река размоет плотину, уничтожив ее вместе со сторожами, «то мы тогда по совести вправе сказать властителю земли: Государь, мы их предупреждали!».
Надо отдать должное кадетам: они и сами не призывали к народному восстанию, и даже пытались успокоить своих кровожадных товарищей на левых скамьях. «Я понимаю все нетерпение рабочих по этому вопросу, но, мне кажется, сейчас не следовало бы делать кровавой манифестации», – говорил Гредескул по поводу амнистии.
Нежелание идти на конфликт с правительством кадеты объясняли неудобством момента. По словам Шершеневича, сейчас Г. Дума еще недостаточно популярна. «Вот когда мы поставим аграрный вопрос, вопрос о свободах, тогда мы можем быть уверены, что с нами народ, тогда, и только тогда, мы можем требовать … Не будем сейчас остро ставить вопрос, подождем, когда представится более благоприятная почва для того, чтобы в конфликте народ стоял за нами».
В эти первые дни у кадетов была своя забота – составить так называемый ответ на тронную речь, по обычаю парламентских стран. В ответный адрес можно было включить и указание на необходимость объявления амнистии.
Мягкая конституционная форма не удовлетворяла левых, однако скрепя сердце они пошли навстречу своим умеренным союзникам.
Комиссия для составления проекта ответного адреса из 33 депутатов была избрана так: 11 кадетов, 11 трудовиков и 11 из прочих групп. Ее работа заняла всего два дня. Неудивительно: текст был составлен заранее и накануне открытия Думы прочитан на частном совещании оппозиции.
Помимо амнистии, составленный комиссией адрес требовал также ответственности министров перед Г. Думой и ряда других реформ.
Мудро и красноречиво высказался против ответственного министерства Стахович: «Вспомните, каким широким потоком несутся речи с этой кафедры. Проф.Щепкин восторженно сравнивал их сегодня с вешними водами. Пользуясь его собственным сравнением, добавляю, что вся эта вода не рабочая; ее не надо пускать на колеса мельницы. Умный мельник открыл бы затворы и терпеливо бы ждал: пусть себе сольет. Обратите внимание, кроме того, как неопределенно наше большинство; как неизбежно будет меняться его состав в зависимости от группировок по вопросам аграрному, национальному и другим.
Будущее себя покажет; тогда мы, может быть, будем иметь убедительные основания ходатайствовать о присвоении нам права верховного управления Россией, но покуда Дума себя не выказала на деле, я считаю эту претензию преждевременной. Мы только свяжем руки Государю, если как лояльный конституционный Монарх он будет следовать нашим голосованиям и менять министерства после каждого провала. Я знаю, что мне возразят, что в конституциях такого закона не помещают обыкновенно, что это установлено во всех странах обычаем. Но мы так ревниво переимчивы, что я не сомневаюсь, что переймем и этот обычай уже за то, что он чужой».
