«Земщина» на следующий день написала, что-де таким путем центр сорвал злобу на крестьянах, высказывающихся против упразднения волостного суда.
Кн. Волконский, впрочем, напоминал после протеста одного из беспартийных крестьян Попова 4, что по § 162 Наказа ораторы могут уступать свое слово другим. Из сопоставления списка 35-ти со стенографическим отчетом видно, что ни один оратор из этого списка не уступил свое слово представителям группы беспартийных крестьян.
30 ноября при начале второго чтения 30 правых депутатов (Тимошкин и др.) предложили отложить голосование, отпечатать и раздать поправки, чтобы в них разобраться. Предложение было отклонено.
7 декабря перед переходом к ключевой для законопроекта статье 19 по предложению докладчика было решено приостановить обсуждение, чтобы успеть выполнить срочную работу. Второе чтение законопроекта продолжилось только после каникул, 22.I.1910.
29 января к вечеру почти все важные статьи были окончены рассмотрением. При одном из голосований выяснилось, что нет кворума. Председатель не смог поставить на голосование не только очередной пункт очередной статьи, но и внесенное предложение о том, чтобы не устраивать вечернего заседания. В 5 ч. 32 м. был объявлен перерыв до 8 ч. 30 м. вечера. В 9 ч. вечера кворума также не оказалось, потому Председатель объявил вечернее заседание несостоявшимся. «Помилуйте, разве можно составлять так повестки, – негодовал Маклаков, выйдя в кулуары. – Волостной суд, да волостной суд… Тут кого хотите одурь возьмет!. Хотя бы с концертных вечеров пример брали и разнообразили программу…».
5 февраля закончилось второе чтение основной части законопроекта. Центр аплодировал докладчику Шубинскому, справа шикали. Шли такие громкие разговоры, что председательствующий попросил вести эти разговоры вне залы. 8 февраля второе чтение окончено полностью.
К третьему чтению была представлена поправка Мотовилова, предлагавшая оставить волостной суд для самых небольших дел. Поправка, которая могла бы спасти положение, была отклонена.
Законопроект не сделается законом
При втором чтении Замысловский выражал убеждение, что законопроект с принятыми поправками к ст. 11>1 «не сделается никогда законом». А «Земщина» назвала законопроект «трупом».
Из речей других ораторов понятно, на чью помощь надеялись правые, чтобы помешать проведению законопроекта. Во-первых, как и ранее, они рассчитывали на поддержку правых членов Г. Совета. «…раз мы чувствуем, что мы здесь слабы, что наше мнение одолеть здесь не может, – говорил Пуришкевич, – то естественно, что с первых же моментов рассмотрения того или другого законопроекта мы подсчитываем ряды правых в Г. Совете, приветствуя момент провала тех законоположений, которые принимаются Г. Думой недостаточно обдуманными и недостаточно защищающими интересы русской жизни».
Во-вторых, правые намеревались обратиться непосредственно к Государю. «Сколько вы этот законопроект ни утверждайте, – говорил Тимошкин, – мы его будем протестовать [так в тексте], доводя об этом даже до самого трона Государя Императора». Коваленко 2 грозил Г. Думе, что если она не проведет крестьянский альтернативный законопроект, то они, георгиевские кавалеры – крестьяне, пойдут к Государю и будут его просить, «чтобы это было так, как крестьянам необходимо». Наконец, при третьем чтении 26 марта 1910 г. Тимошкин от имени крестьян вновь сказал, что они «постараются найти другие пути, где, может быть, послушают наш крестьянский голос». Правые встретили это заявление рукоплесканиями.
