Нас всех собрали в актовом зале, и военком сообщил нам хорошим поставленным голосом, что требуются учителя для работы в школе в военном городке. Военный городок находится в ГДР, где сейчас стоит ограниченный контингент наших советских войск…
10. глава 9
Клавдия
- Осуществлять отбор кандидатур будем из желающих поехать поработать за границу, - продолжал военком.
Он говорил ещё про то, что кандидаты будут отбираться по результатам учёбы и общественной работы. Что те, кого отберёт военкомат совместно с парткомом института, должны быть морально и политически подкованы и что с ними будет проведена дополнительная подготовка к работе за границей. Потому что представлять они будут нашу страну, Советский Союз, и что по их поведению иностранные граждане будут судить обо всей нашей Родине…
Он говорил и говорил, а я смотрела, как двигаются его губы. На изгиб этих губ. Я смотрела и смотрела на его губы и на твёрдый подбородок с ямочкой, не очень вникая в то, что он говорил. Ведь мест было мало, а желающими будут, конечно же, все. Поэтому понятно, что отберут тех, у кого есть знакомства.
В нашей семье ни у кого никаких знакомств не было. Я даже не надеялась попасть в число этих самых кандидатов. Поэтому с чистой совестью просто наслаждалась созерцанием красивого мужественного лица этого сурового военкома, которого сейчас пожирали взглядами наши девочки.
Но он не смотрел ни на кого в отдельности. Просто говорил куда-то в глубину зала, и всё.
- Ну что, всё понятно, товарищи учителя? Есть желающие? – слегка улыбнулся он и вдруг посмотрел прямо на меня.
- Есть! Есть! – загомонили все вокруг.
- Стоп, девчата. Не кричим, а поднимаем руки, – скомандовал он.
- Есть, товарищ майор! – тихонько сказала я. Сказала просто так, уверенная, что в общем гомоне мои слова потонут.
Но он услышал. И опять посмотрел на меня в упор. А я улыбнулась ему, радуясь, что только вчера отбелила содой зубы. А потом непроизвольно облизала враз пересохшие губы. И я увидела, как он сглотнул, отводя от меня взгляд.
Потом желающие записывались на отбор кандидатов. Я тоже записалась. Просто так, захваченная общим порывом.
На следующий день около деканата вывесили предварительные списки. Списки были невелики. Только отличники, только общественники, только получившие предварительное одобрение от комсомольской организации института.
Я была в этих списках. Но всё равно понимала, что у дочки нашего парторга шансов гораздо больше.
А потом наступил этап собеседования на предмет нашей политической подкованности и моральной устойчивости. Собеседование проводил сам военком. По списку, вывешенному на двери. Я была в этом списке последней.
Я пошла на это собеседование, хотя по-прежнему не видела для себя ни малейшего шанса попасть на эту престижную работу за границей. Ни малейшего. Нет, я просто хотела, чтобы меня поспрашивал о чём-то он. Военком. Григорий Петрович, его так звали. Что он будет спрашивать и что я буду отвечать, это неважно. Всё равно шанса нет. Всё это так, для галочки, да.
Девчонки после собеседования выходили расстроенные. Говорили, что этот Григорий Петрович всех валит на работах Ленина. Возмущались, что это всё-таки не экзамен по научному коммунизму. И что содержание всех работ Ленина знать невозможно.
Наконец настала и моя очередь. «Тебя подождать?» - спросила Стешка, которая тоже очень и очень хотела поехать поработать за границу.
