Вселенная пребывает в непрерывной деятельности и открывается нам в каждый момент, и в этих воздействиях, а также в том, что благодаря им возникает в нас, воспринимать все единичное не само по себе, но как часть целого, как проявление бесконечного в нашей жизни, и позволять этому двигать нас – вот что есть религия.
Что касается личного бессмертия, Шлейермахер здесь высказывается скорее в отрицательном смысле, хотя позднейшие добавленные пояснения это оспаривают. Цель и характер религиозной жизни – не бессмертие вне и за пределами времени или, вернее, лишь после этого времени, но все же во времени, а бессмертие, которое мы уже в этой временной жизни можем иметь непосредственно и которое есть задача, в решении которой мы постоянно пребываем: посреди конечности становиться единым с бесконечным и быть вечным в каждый момент – вот бессмертие религии (см. также ниже, с. 74 и далее).
Общность тех, кто уже созрел внутри себя для благочестия, есть истинная церковь. Отдельные церкви суть связующее звено между этими благочестивыми и теми, кто еще ищет благочестия. Различие между священниками и мирянами может быть лишь относительным.
Идея религии охватывает совокупность всех отношений человека к божеству; однако отдельные религии суть определенные формы, в которых должна проявляться единая всеобщая религия и в которых только и возможно подлинное индивидуальное развитие религиозной способности; так называемая естественная или разумная религия есть лишь абстракция. Различные религии суть религия, как она, лишившись своей бесконечности, явилась среди людей в подчас скудном облике, словно воплотившийся Бог, как бесконечное творение духа, проявляющегося во всей человеческой истории.
То, как человек ощущает присутствие божества в чувстве, определяет ценность его религии. Три главные ступени таковы:
1. Та, на которой мир предстает как хаотическое единство, а божество отчасти в форме личности как фетиш, отчасти безлично как слепой рок;
2. Та, на которой в мировом сознании выступает определенное множество разнородных элементов и сил, а божественное сознание есть отчасти политеизм, как у эллинов, отчасти признание природной необходимости, как у Лукреция;
3. Та, на которой бытие предстает как тотальность, как единство во множестве или как система, а божественное сознание принимает отчасти форму монотеизма, отчасти пантеизма.
В иудаизме собственно религиозным элементом является сознание непосредственного воздаяния, реакции бесконечного против каждого отдельного конечного, которое рассматривается как произвольное. Воздавая, наказывая, вразумляя единичное в единичном, божество представляется именно так.
Изначальное воззрение христианства, напротив, есть воззрение всеобщего противодействия всего конечного единству целого и того, как божество относится к этому противодействию, как оно примиряет враждебность к себе через отдельные точки, рассеянные по целому, которые одновременно суть конечное и бесконечное, человеческое и божественное.
Гибель и спасение, вражда и примирение суть основные отношения христианского способа чувствования. Поскольку все действительное одновременно представляется не священным, бесконечная святость есть цель христианства. Христианство прежде всего выдвинуло требование, чтобы благочестие было постоянным состоянием человека, а не связывалось с отдельными временами и обстоятельствами. Основатель христианства требует не того, чтобы его идею принимали ради его личности, но лишь ради нее самой; больший грех есть грех против духа.
