Сделать идею спасения и примирения центром религии – вот религия Христа. Сам же он есть средоточие всякого примирения. Настанет время, когда Отец будет все во всем, но это время лежит вне всякого времени.
В «Монологах» (1. Размышление, 2. Испытания, 3. Мировоззрение, 4. Перспектива, 5. Юность и старость) Шлейермахер видит высшую нравственную задачу в том, чтобы каждый своеобразным образом представлял в себе человечество. Кантовское требование разума к единообразию действия, категорический императив, хотя и представляется ему достойным возвышением над недостойной суетой чувственно-животной жизни, но все же лишь как низшая ступень по сравнению с высшей своеобразностью воспитания и нравственности. Уверенное в себе «Я» утверждает в своем глубочайшем, собственнейшем действии свободную духовную самоопределенность, независимую от любой случайной обусловленности внешними обстоятельствами и даже от власти времени, от юности и старости.
«Интимные письма о „Люцинде“ Ф. Шлегеля» (которые лучше, чем комментируемое сочинение) требуют нераздельного единства чувственного и духовного элементов в любви и борются против осквернения в ней божественного, происходящего от неразумного разделения на элементы, на дух и плоть.
Шлейермахер делит науки на эмпирическое и спекулятивное рассмотрение природы и духа, или естествознание и физику, историографию и этику. Идея философии направлена на высшее единство физического и этического знания как полное проникновение созерцательного и опытного.
Диалектика Шлейермахера есть искусство обоснования. В ней развиваются принципы философствования, которые одновременно суть принципы ведения беседы, поскольку знание есть совместное мышление. Она основывается на понятии знания как соответствия мышления бытию, которое одновременно должно доказываться как согласие мыслящих между собой.
Никакое мышление, конечно, не может достичь общезначимого знания, поскольку везде добавляется нечто индивидуально-своеобразное; мышление нуждается в языке, и уже в различии языков заложено, что своеобразное неизбежно. Никакое знание на двух языках не может считаться совершенно тождественным.
«Трансцендентальная часть диалектики рассматривает идею знания в себе и для себя и как бы в покое, техническая или формальная часть» рассматривает ту же идею в движении, или становление знания. Таким образом, диалектика охватывает метафизику и логику.
С Кантом Шлейермахер различает материю и форму знания и полагает, что материя дана через чувственное ощущение или «органическую функцию», форма же происходит из «интеллектуальной функции» или мышления, которому принадлежат полагание единства и противопоставление. Формы нашего познания соответствуют формам бытия. Пространство и время суть формы существования вещей, а не только формы нашего восприятия вещей.
Формами знания являются понятие и суждение; понятие соответствует бытию-для-себя вещей или «субстанциальным формам»: силе и явлению (высшее понятие соответствует «силе», низшее – «явлению»), суждение же соответствует совместному бытию вещей, их взаимодействию или их действиям и страданиям. Формами становления знания являются индукция и дедукция.
Процесс дедукции, или выведение из принципов, всегда должен осуществляться лишь в связи с результатами индуктивного процесса, идущего от явлений к познанию принципов.
Шлейермахер прямо оспаривает
