В этот момент над кампусом раздался необычный сигнал тревоги – три длинных гудка и один короткий. Код, который они никогда раньше не слышали.
"ВНИМАНИЕ ВСЕМ СТУДЕНТАМ И СОТРУДНИКАМ", – разнёсся по территории механический голос. "В АКАДЕМИИ ОБЪЯВЛЕН КАРАНТИННЫЙ РЕЖИМ "ЦИАН". ВСЕМ НЕМЕДЛЕННО ВЕРНУТЬСЯ В ЖИЛЫЕ ПОМЕЩЕНИЯ ДЛЯ ПРОВЕДЕНИЯ ЭКСТРЕННОЙ ДЕЗИНФЕКЦИИ ВОЗДУШНОЙ СРЕДЫ. ПОВТОРЯЮ…"
"Что за чёрт?" – прошептал Алекс. "Режим "Циан"? Я никогда о таком не слышал".
"Я тоже", – ответил Михаил, наблюдая, как студенты спешно направляются к общежитиям. "Но что-то мне подсказывает, что это связано с архивом. Они обнаружили, что кто-то получил доступ к письму Карины".
"Нам нужно разделиться", – сказал Алекс. "Если они ищут того, кто интересовался "ЗАСЛОНом" и Кариной Ведомой, то скоро выйдут на тебя. Встретимся завтра в лаборатории квантовой инженерии. Я начну собирать компоненты для устройства".
Они быстро разошлись в разных направлениях, стараясь не привлекать внимания дронов наблюдения, которые уже кружили над кампусом, подсвечивая студентов идентификационными лучами.
Михаил почти дошёл до своего общежития, когда заметил их – шесть человек в защитных костюмах с масками, напоминающими старинные противогазы. Они стояли у входа, сканируя каждого входящего студента портативными устройствами.
Люди в масках. Сотрудники "Газа". Они никогда раньше не появлялись в таком количестве. Обычно это были один-два инспектора для плановых проверок.
Развернувшись, Михаил быстро пошёл в противоположном направлении. Ему нужно было где-то спрятаться, пока не пройдёт первая волна поисков. И у него была одна идея.
Старая дверь в архив оказалась запечатана. Не просто заперта – герметично закрыта металлическими пластинами, приваренными к дверной раме. Кто-то очень не хотел, чтобы туда снова попали.
Но Михаил помнил о техническом туннеле, через который он сбежал накануне. Если повезёт, о нём не знали или забыли те, кто опечатывал дверь.
Вход в туннель располагался за декоративной панелью в конце коридора. Михаил осторожно отодвинул панель и с облегчением обнаружил, что проход остался открытым.
Протиснувшись в узкий лаз, он активировал фонарик своего нейроинтерфейса и начал пробираться по пыльному туннелю. Вокруг были видны старые кабели, трубы системы климат-контроля и датчики, давно вышедшие из строя. Этими коммуникациями явно не пользовались уже много лет.
Он почти добрался до входа в архив, когда услышал голоса. Приглушённые, но отчётливые благодаря акустическим особенностям туннеля.
"…полная зачистка архива. Ничего не должно остаться", – говорил низкий, командный голос.
"Но, директор, это уникальные данные многолетней давности", – возразил другой голос, в котором Михаил с удивлением узнал профессора Стирателя. "Их невозможно восстановить".
"Именно поэтому они опасны", – отрезал первый голос, принадлежавший, по-видимому, директору академии. "Кто-то получил доступ к письму Ведомой. Это недопустимо. Протокол "Циан" активирован по всему кампусу. После дезинфекции мы проведём тотальную перезапись памяти всех студентов и сотрудников за последние 72 часа".
"Тотальную? Но это может вызвать когнитивные побочные эффекты. Мы обычно стираем только выборочные эпизоды…"
"Обстоятельства чрезвычайные. Центральное командование "Газа" направило группу специального реагирования. Это уже не наш уровень принятия решений".
