Это стало ошибкой. Кажется, я покраснела еще сильнее.
«Какие бедра... Сильные ноги... Икры, стопы... Как уверенно он стоит... Я не должна так пялиться. Светлейшее небо... Но во что он одет? Этот камзол, не камзол... Это... тулуп? Крестьянская ткань, мешковина без пуговиц... Такую мог бы носить Мирн в худшие годы! Нет, наш Мирн бы и не надел такой, побрезговал... Святой огонь, Кэйлус совсем не умеет одеваться! Ткань тянет. Ему не по плечам! И пятно! Пятно! Как у дворника! Он настолько беден?! Но какая фигура и плечи...»
Со смесью ужаса и восхищения я опять подняла глаза.
«А его волосы? Он, что срезает их как ветки, произвольно? Младшая ветвь не знает о существовании цирюльников? Или о прическах? Небо, какой красивый цвет, это просто пшеница на поле, львиная грива! А губы?!»
Во рту пересохло.
Дуги верхней губы у охранника были остры, как два горных пика с четко выделяющимся краем.
Нет, лучше умереть, чем... Он же низкородный, а я — баронесса!
Папа что-то сказал, Кэйлус кивнул и, не глядя ни на кого, направился к выходу. Остолбенев, я продолжала сидеть на кресле.
— Ящерка моя... — над ухом зазвучал тактичный голос бабушки. — Я понимаю, ты быстро учишься. Но все же не учись у этого... сотрудника манерам. Неприлично леди так пристально взирать на спину. Тем более, что спина располагается значительно выше, насколько я помню мужскую анатомию...
— Да, бабушка, — пролепетала я и с трудом отвела глаза, пытаясь собраться с мыслями. Бабушка не должна ничего заподозрить. Никто не должен. — Я помню анатомию. Я лишь задумалась... о цирюльнике.
— Гхм! Надо сказать, я тоже, — без улыбки прокомментировала бабушка, сурово глянув вслед Кэйлусу. — Должен же хоть кто-то о нем думать.
Я кивнула.
Я сейчас умру.
Днём ранее
Лорд Арсиний из рода Золотистых изначальной ветки прибыл в город с Запада Лисагора на рассвете предыдущего дня. В восточном Ниблуне лорда никто не знал. Солнце мирно золотило снежные крыши, когда Арсиний приземлился на одну из посадочных площадок и решительно направился по улице. Гость появился в городе не под своим именем. Сейчас его звали Кэйлус.
Настоящий Кэйлус двумя днями ранее был схвачен особым отделом за шпионаж в пользу Фадии, и уже во всем сознался. Грубый и небогатый представитель младшей ветви подрабатывал в охране, когда его завербовали фадийцы. Арсиний оказался достаточно похож на светловолосого и голубоглазого Кэйлуса, поэтому именно ему выпал жребий выступить в роли завербованного охранника. Для этого Арсиния даже временно освободили от службы на границе, сняв с командования отрядом.
«Задание национальной важности, лорд», — щурясь, внушительно вещал ему сам глава особого отдела. — «Переговоры сорвать нельзя, смотри в оба. Этот низкородный ублюдок сказал, что второй агент сам с ним свяжется. При встрече он скажет пароль. Запоминай: „Сегодня меня тянет на приключения“. Ты должен ответить: „Я не склонен к импровизации“. Запомнил?»
Сегодня меня тянет на приключения...
Для соответствия роли пришлось пойти на жертвы. Арсиний пригладил было волосы по привычке, но тут же с досадой отдернул руку — волосы ему пришлось состричь накануне, причем варварски. Настоящий Кэйлус делал себе прическу сам — не глядя в зеркало, просто хаотично срезал пряди ножом, ориентируясь только на то, чтобы волосы не лезли в глаза и под воротник. Арсиний поступил так же. Результат вышел максимально отвратительным. Теперь оба Кэйлуса — и настоящий и фиктивный выглядели так, будто им жестоко отомстили цирюльники.
