Платон Ойунский: пылающий камень Сата - страница 34

С одной стороны, население, пережившее огромные страдания в годы белого и красного террора, военного коммунизма, голода, надеялось на спокойную, мирную жизнь. И этот инстинкт самосохранения вынудил его принять новую власть. С другой стороны, были ликвидированы многие партии и общественные лидеры, и обезглавленное население не могло сопротивляться большевикам. В этой ситуации перед Платоном Ойунским, ответственным за будущее народа и республики, стояла задача не просто объяснить через свое восприятие эти события – он должен был создать новейшую историю Якутии, какой она ему представлялась. Как происходила смена ценностных установок в столь короткий отрезок времени и почему? В иные годы изменение этих установок происходит постепенно, порой на протяжении десятилетий. Потому важно попытаться постигнуть исторический смысл этого явления, понять мотивацию людей, совершивших поступки в условиях, «прочитанных» ими на свой манер. В работе Ойунского, на наш взгляд, прежде всего отражены массовые представления людей, оказавшихся по разные стороны баррикад. Это взгляд честного большевика, и тем мемуаристика Ойунского ценна для нашей современности.

Окунувшись с головой в борьбу, он, естественно, желал выйти победителем, доказать свою правоту. Как мы понимаем, он по характеру был человек деятельный, импульсивный, экстравертный, но сочетал с этим интровертность, рефлексию, тягу к углубленному изучению проблем. Стихи, которые по природе относятся к проявлениям интровертности, внутренних чувств, он превращал в революционный призыв. Ойунский обладал огромной харизмой. Современники оставили описание его сверкающих, проникающих в душу глаз, его магического воздействия на людей. Например, Владимир Новиков-Кюннюк Урастыров, народный поэт Якутии, вспоминает свою первую встречу в 1930 году с Ойунским: «Платон Алексеевич тогда показался мне похожим на сокола, сидящего на вершине высокого дерева. Хорошее, симпатичное лицо. Острый взгляд светло-карих глаз, казалось, проникал в самое сердце»[59].

С другой стороны, Ойунский в эти годы всерьез начинает интересоваться наукой. Исследователю-историку для постижения исторического процесса необходимо сначала осмыслить образ мыслей человека изучаемой эпохи и культуры, понять его картину мира, которая и определяет его поведение, индивидуальное и коллективное.

Мне кажется, главная заслуга воспоминаний Ойунского в том, что он сам пробовал искать ответы на те вопросы, которые перед ним поставило время. История Якутии, да и всего Российского государства, особенно в послереволюционные годы, очень непроста. Понять ее через действия ее основных участников, через последовательность важнейших событий не только увлекательно, но и поучительно. С другой стороны, мы должны помнить, что Платон Алексеевич свои воспоминания, как указано выше, написал в 1928-м, а потом в 1935 и 1936 годах. То есть он не мог не учитывать сложившуюся в тот период общественно-политическую ситуацию в стране и республике, которая быстро двигалась к прекращению всяких дискуссий даже внутри партии, к единовластию и единомыслию. В этих условиях Ойунский вряд ли стал бы доверять бумаге свои сомнения в правильности избранного пути, даже если они у него имелись.

Но вернемся назад. В феврале 1917 года Платон познакомился с социал-демократом Григорием Осиповичем Охнянским – они оказались соседями в арендуемом доме. В один из февральских дней Охнянский, узнав о том, что группа якутской молодежи собирается и толкует о разнообразных, в том числе общественно-политических вопросах, напросился к ним в гости. В тот вечер они должны были обсудить спектакль «Доктор Штокман» Генрика Ибсена, поставленный на сцене Клуба приказчиков. Охнянский выступал в течение часа и так заворожил их «новыми словами», что, по словам Платона, «мы с Максимом в течение нескольких дней ходили словно зачарованные»